|
Сразу после начала войны мы дежурили на крыше детской клиники Первого медицинского института. Приходилось то и дело надевать грубые брезентовые рукавицы и, вооружившись кто лопатой, а кто большими металлическими щипцами, ожидать, когда упадут зажигательные бомбы, чтобы быстро сбросить их вниз. Опасности по молодости лет мы не ощущали. Только очень хотелось спать. А может быть, это была одна из форм защиты организма от неприятных эмоций. Подобная сонливость овладела мной, когда при полете в Тамбов на срочную консультацию в маленьком самолете санитарной авиации мы попали в грозу. Самолет швыряло, болтало. Где-то совсем близко грохотал гром. И точно так же, как на войне, я забрался на носилки, завернулся в одеяло и довольно быстро задремал... И все-таки произошел случай, когда мне стало очень страшно. Дело было так. Второго мая наш госпиталь стоял в городке Ораниенбург, в двадцати с небольшим километрах севернее Берлина. По радио мы узнали, что Берлин капитулировал. Ко мне прибежал наш начмат и сказал: - Нужно собираться в Берлин за трофеями. Наши соседи из медсанбата завтра с утра посылают туда машину. А начальник госпиталя из артбригады только что уехал на своей санитарке. Выбрались мы часов в пять утра. В полуторке были старшая операционная сестра Маша, санитар Тадик и я. Шофер - опытный водитель Григорий Иванович, который всегда воодушевлял нас в трудные минуты. Было серое пасмурное утро. По сторонам дымились разрушенные всего несколько часов назад здания. То здесь, то там, как серые тени, ссутулившись, быстро куда-то перебегали люди с мешками и котомками в руках. Местные жители. Вот на небольшой площади горит костер. Вокруг него спят вповалку солдаты. У домов, на тротуарах бесконечная вереница машин, пушек и другой военной техники. Пожилой немец, к которому мы обратились, помог нам найти дорогу к центральному госпиталю. Это была груда развалин. Госпиталь уже давно полностью переместился под землю. В ярко освещенной операционной работали хирурги в залитых кровью клеенчатых фартуках. На носилках в коридорах лежали переодетые в гражданское солдаты и офицеры. - Которые сутки без перерыва и отдыха, - сказала мне помощница старшей операционной сестры. - Конца не видно. Необработанных раненых еще на несколько дней. - Она посмотрела мне в глаза, немолодая уставшая женщина, и добавила: - Но это уже последние. Не так ли? Она выделила в качестве сопровождающего старого хромавшего человека, которому нужно было домой, как раз в ту сторону, куда ехали мы. К складу санитарного имущества. — 180 —
|