|
– Тоже от русалок подарочек? – переспросила Валя. – Нет, не от русалок… – хмыкнул Алексей и добавил как само собой разумеющееся: – Плесень лечебную у нас семья домовых взращивает. – Так и знала: домовые! – чуть всплеснула руками Валентина, коей было уже всё равно. – Да-да, домовой и супруга его кикимора запечная… Наши домашние лекари, – кивнул Алексей Елисеевич. – Мы их простоквашей угощаем. Вон, нижнее брёвнышко плесенью заросло. От простокваши! А пересажена та плесень с бревна из прежней избы. От дедов – наследство… И лучше её против простуды ничего нет. Валентина Сергеевна слабо улыбнулась: – Ох-ха-ха…. Плесень у них от дедов осталась. И паутина тоже? С тех пор так и не убирали. Лечебную грязь разводили… – Да ты не волнуйся, Валентина, – заверила баба Прасковья. – Мы ж не дали лихорадке побаловать. Так что к завтрему, почитай уже к утру, её и совсем прогоним… Ярик лежал на постели, с трудом подымая отяжелевшие веки. От отвара одолень-травы его тело расслабилось, жар спал. И он уснул. Прыг-скок на жабе верхом!Ярослав не сразу понял, что его вновь унесло в волшебный сон. Он был всё в той же избе. Сидел, свесив ноги, на своей кроватке. Но почему-то не в горнице, где его укладывали, а на чердаке. Ну, вот же его кроватка у окна. А вокруг свален старый хлам: сундуки с бабкиным добром, ещё работающий патефон с кипой чёрных грампластинок, оставшихся с прошлого века, – в музее музыки эту рухлядь с руками бы оторвали! А это люлька, в которой укачивали когда-то его отца. За нею – ткацкий станок, и прялки, и много чего ещё. Ярику не в первый раз снилось всё это. Потому он помнил, что в сундуке спит старый домовой Баука. Рядом с патефоном в коробке с грампластинками его сынок – патефонный (кто не знает, патефон – это такой древний музыкальный ящичек, заводится ручкой и играет без электричества). А ещё тут в люльке притаился лысый бабай. Он не страшный, но почему-то любит пугать маленьких детей; подкрадывается ночью и говорит: «бу-у-у!», если те капризничают и долго не засыпают. Но сейчас Ярику было не до старых приятелей. Ведь свершалось что-то важное и чудесное. Он видел, как в окно прямо через стекло медленно проплывало Золотое яйцо. Оно влетело на чердак и зависло. И тут в голове его зазвучал голосок: «Ярик! Ярик! Ты слышишь меня?» – Да. Я слышу, – прошептал мальчик, чуть встревожившись… Но тут же сообразил: – Это ты, саламудрик? И он понял, что яйцо ответило: «Да! Это я! Моё имя – Зилант Златокрыл!… Приятно познакомиться». — 25 —
|