Месть еврея

— Ах, дорогой друг наш, я могу быть вам только благодарна за ваше предложение,— сказала княгиня.— Но захочет ли Рауль покинуть свою невесту?

— Я беру на себя придумать предлог и уговорить князя. Благоволите приказать, чтобы уложили все ему необходимое, а я дам лекарство графине Валерии и пройду к князю.

Доктор нашел Рауля сидящим в кресле, обложенною подушками; ноги его были завернуты в одеяло. Осмот­рев его и пощупав пульс, доктор сказал с неудовольст­вием:

— Все еще лихорадка! Я должен вам сказать, что благодаря излишним заботам вашей матушки, видите, как вы закутаны, и волнению, которое производит на вас присутствие вашей невесты, вы не можете скоро попра­виться, а если хотите выздороветь и окрепнуть, то со­гласитесь поехать ко мне дней на десять. Я буду ра­ционально лечить вас. Там мне легче наблюдать за ва­ми, так как мне трудно в мои годы часто приезжать сю­да. К тому же я хочу предпринять лечение, для которого у меня есть все необходимое, так как этим пользовался мой сын. Итак, если согласны, я увезу вас через час или часа через два.

— Ах, доктор, я понимаю, что вы правы, но как же я могу расстаться с Валерией.

— Ну что значит такая непродолжительная разлука! Для обоих вас она будет полезна. Валерия тоже очень нервна и изнурена. Эта неделя мучительного беспокой­ства, которое вы нам доставили, и бессонные ночи не мо­гли не отозваться на ее нежной натуре. Ей нужен пол­ный отдых. И на что вы сами теперь похожи: вы блед­ны, как смерть, а глаза ваши больше всего лица. По­верьте мне, мой друг, что любовь и здоровье одинаково выиграют от этой короткой разлуки.

Рауль покраснел.

— Вы правы, доктор. Я так некрасив теперь, что не могу нравиться моей невесте. Лучше уехать. Только я хочу проститься с ней.

— Ах, уж эти влюбленные! Да давно ли вы ее ви­дели? Впрочем не хочу вас стеснять. Только предупреж­даю, что у Валерии болит голова, я дал ей успокоитель­ное лекарство, и если она спит, то я запрещаю будить ее. Можете только поцеловать ее руку.

Рауль дал себя одеть, но настоял на своем и не хо­тел уехать, не взглянув на Валерию. Поддерживаемый Рудольфом и графиней, он, шатаясь, дотащился до длин­ного кресла, на котором молодая девушка спала тяже­лым лихорадочным сном. Полусвет, царивший в комнате, и пылающие щеки Валерии не дали возможности кня­зю заподозрить что-либо. Он осторожно прикоснулся губами к руке спящей, а потом спокойно дал посадить себя в карету.