|
Выскажу по этому поводу свою точку зрения. Она, безусловно, спорна и, может быть, в чем-то является усложненной, но иначе я ее сформулировать не могу. И мне кажется, что я не видел, к сожалению, формулировок, которые давали бы (пусть усложненные) рецепты того, как действовать, исходя из того, что случилось. А отрывать «что случилось?» от «как действовать?», от «как преодолевать случившееся?» невозможно. Как нельзя, в принципе, отрывать диагноз болезни от способов ее лечения. Конечно, может оказаться, что болезнь неизлечима, но и в таком случае люди волевые и мужественные идут до конца и лечат больного, даже не имея никаких шансов на успех. И, как говорит опыт медицины подобного типа, иногда достигают успеха, и совершается чудо, которое для меня, например, является не чудом, а предельным сосредоточением воли, интеллекта, желания добиться результата вопреки всему, а также таланта того, кто этого результата добивается. Так что же все-таки случилось со страной, как я понимаю случившееся, все то, что Путин, будучи президентом, назвал «геополитической катастрофой»? Я говорил об этом и в своей книге «Исав и Иаков», и во множестве статей, в выступлениях в клубе «Содержательное единство», выступлениях по телевидению и на радио. Я говорил много раз о том, что, с моей точки зрения, определение «геополитическая катастрофа» недостаточно. Конечно, произошла геополитическая катастрофа — распад СССР, — но перед этим или параллельно с этим произошла другая и гораздо более важная для граждан страны катастрофа, которую я называю катастрофой метафизической, или падением. Я постараюсь, принося заранее извинения за некоторую усложненность, разъяснить, что я имею в виду под метафизической катастрофой, особенно для тех, кто, как и ваш покорный слуга, в принципе, не сопричастен религии. Я считаю себя человеком, как бы это сказать… обладающим определенной метафизикой и при этом вполне светским. Итак, что же все-таки произошло? Обсуждая это, мы не можем не давать представление о человеке, о человеческом обществе. Мы должны договориться сначала (и это всем очевидно), что, кем бы ни был человек, тайна человека велика, и она будет исследоваться до тех пор, пока человек существует, и, вероятно, до этих же пор так и останется не до конца разгаданной. Что в любом случае человек не зверь, мы все понимаем. И что он не зверь не только потому, что имеет разум. Он обладает чем-то еще. Кто-то называет это душой, кто-то говорит о том, что он обладает сверхсознанием или чем-то еще, какой-то способностью ориентироваться на смыслы. — 4 —
|