Математика, философия и йога

ФРАНКЛИН МЕРРЕЛЛ-ВОЛЬФ

МАТЕМАТИКА, ФИЛОСОФИЯ И ЙОГА

Перевод К. Семенов Редактор В.Трилис

Пер. с англ. — К.: «София», Ltd., 1999. —160 стр. ISBN 5-220-00211-2 ©«София»,1999

«Математика, философия и йога» — самый памятный из многочисленных курсов лекций, прочитанных Франклином Меррелл-Вольфом за многие годы. Эти лекции выде­ляются не только своей исключительной содержатель­ностью, но и глубиной воздействия на слушателей.

То, о чем говорил Вольф, захватывает, бросает вызов интеллекту. Его сверхзадача, несомненно, заключалась в том, чтобы вызвать у присутствующих некое сверхъестест­венное состояние, дать им прямое осознание того невыра­зимого, что было источником его слов.

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА АМЕРИКАНСКОГО ИЗДАНИЯ

«Математика, философия и йога» — самый памятный из многочисленных курсов лекций, прочитанных Франкли­ном Меррелл-Вольфом за многие годы. Эти лекции выде­ляются не только своей исключительной содержатель­ностью, но и глубиной воздействия на слушателей. На пер­вый взгляд может показаться, что три указанные в наз­вании темы настолько различны, что их невозможно сов­местить в рамках одного курса лекций. Однако йога («еди­нение» с высшей Действительностью) является существен­но практической дисциплиной, цель которой —привести к Просветлению; сходным образом, Вольф считает филосо­фию — в ее изначальном смысле «любви к мудрости» — Путем Осознания [I] (Пробуждения к Трансцендентному [2]Сознанию). Кроме того, следуя духу Пифагора, он при­бегает в собственном поиске к созерцанию и к математи­ческим понятиям, пользуясь ими не только для такого пре­ображения сознания, но и для доступного пониманию опи­сания подобных состояний. Все это дает Вольфу основания считать себя первопроходцем «математической йоги» — дисциплины естественной и уместной в западной культуре. В его изложении, таким образом, объединились три пред­мета, каждый из которых отражает свои аспекты единой проблемы — духовного поиска.

Эти лекции были записаны на магнитофонную ленту, но последующий перевод в письменную форму и редактирование оказались несколько затруднительными: матема­тические схемы и иллюстрации пришлось восстанавливать по неполным словесным описаниям, а соответствующие фрагменты текста видоизменить во избежание очевидных для читателя указаний («здесь», «вот это» и т. п.). Намного важнее — и труднее — было передать живость личного общения; поэтому я позволял себе лишь минимальные поправки и изменения, сохраняя первоначальную непри­нужденность беседы. С той же целью сохранены попутные замечания автора, но ссылки и редакторские ремарки отне­сены в конец книги.