Кто?

Таким образом, именно через природу интеллекта мы дальше попробуем понять тайную природу бытия своей психики, то есть природу «истинного Я».

Однако, здесь беда в том, что интеллект, являясь частью «истинного Я», отождествляет себя с «вымышленным Я» и поэтому сливается с тем содержанием, которое сам же обнаружил в мире и сам же накидал в «вымышленное Я».

В результате этого, та природа интеллекта, которая содержится в «вымышленном Я», настолько перемешана с миром, что она теперь может больше рассказать о мире, чем о себе самой.

Интеллект это мысль, а мысль – это всегда конкретное наполнение чем-то конкретным, потому что не бывает мысли просто как мысли, без того значения, которое в неё сейчас вкладывается. И поэтому, коснись мы содержания интеллекта, мы всегда видим и процесс, и результат его работы в плотной связи с чем-то, что он осмысливает, и в полной неразлучности с тем, что он перерабатывает для внутреннего усвоения. Из-за этого никогда не понятно, что именно здесь от природы интеллекта, а что именно от свойств объекта познания. Непонятно, кто из них выступает изнанкой другого – интеллект сформировал понятие об объекте соответственно собственной природе, или, наоборот, объект вызвал своими свойствами какие-то изменения в природе интеллекта.

Поэтому нам следует искать истинную природу интеллекта в том, что в нём дано только как его чистая способность, отрицая всякое его содержательное наполнение.

А наиболее очевидно в смысле его чистой природы является то, что сам по себе интеллект свою природу качественно проявляет только в смешении с чем-то внешним себе. Если интеллект не впустит в себя что-то из внешней среды, то он останется бессодержательным и бескачественным. То есть природа интеллекта несамодостаточна и не имеет качественного наполнения без чего-то внешнего себе.

Таким образом, если бытие интеллекта несамодостаточно и качественно не определимо без смешения с чем-то внешним себе, то и бытие самой психики так же должно быть несамодостаточно и так же должно быть качественно пустым без смешения с чем-то внешним себе.

Однако, признавая бытие интеллекта несамодостаточным, трудно столь же легко признавать его ложным. Потому что, даже будучи пустым и не обнаруживаемым, бытие интеллекта истинно, поскольку интеллект, несомненно, есть. Да, интеллект ничего не может создавать сам, ему нужна познавательная среда, в формах которой он получал бы источник собственных форм, но, все же, интеллект не создаётся этой средой, он в неё приходит уже чем-то, что он есть.