Извращение желаний

Идя от профессора в аптеку, он знал, что обыкновенный гормональный препарат избавит его от чужеродных наростов на волосатой мужской груди. Но от этого ему, почему-то, стало не легче. Вялый интеллигент трусливо свернул в первую попавшуюся подворотню и долго стоял там, прижимаясь к холодной стене, млея от непонятного страха. Он чуть было не выбросил все деньги, добытые рискованным трудом, в пароксизме отчаяния, но вовремя одумался, боясь своим нелепым поступком привлечь чье-то внимание.

А позже, когда совсем рассосались эти груди, он совершенно успокоился и его уже не мучили воспоминания об ограбленных мужиках, а бередили душу их липкие руки, похотливые рычания, вопли неудовлетворенной страсти – дикие и яростные. Ему казалось, что он никогда уже не сможет прикоснуться к женщине, встать рядом с мужчиной, подать ему руку – запросто и по-свойски. Груди исчезли, и он почувствовал вдруг себя бесполым существом, как деревянная матрешка.

Но и эти страхи оказались совершенно беспочвенными. В минуты их последней встречи профессор доходчиво объяснил ему, где и как он сможет избавиться от последствий психологического шока, написал коллеге рекомендательное письмо. И он понял, что ему достаточно будет пройти несколько сеансов гипноза в родном областном центре, попринимать курс нейролептических препаратов, и тогда он будет совершенно здоровым.

… Но ему все равно не хотелось шевелиться в постели, говорить с женой, встречаться со знакомыми. Лежать бы вот в таком оцепенении, долго лежать…

14. Конкретный разговор хозяина с котом

Жизнь спешит, если Лучше у одного разумного и добродушного быть в любви и почтении, нежели у тысяч дураков.

Адам Смит

Ничего конкретного из этого разговора не получилось. Выбивалка для ковров превратилась в моей руке в банановую гроздь, кот невозмутимо прошествовал на кухню, оттуда донеслись хруст и чавканье. Я отнес бананы Жене, взял сигареты и вышел на балкон. Было такое ощущение, будто я приобрел машину для исполнения желаний… испорченную. Шагреневую кожу с дырками. Я прижег сигарету, затянулся, глянул вниз сплюнул. Почему же все, выходящие на балкон, испытывают искушение плюнуть или что-нибудь бросить на улицу?

Я стоял, облокотившись на перила, курил, глубоко затягиваясь. Внизу клубилось нечто неясное, будто я сидел на обрыве, свесив ноги в тапочках над чем-то чуждым.

Я посмотрел на собственные ноги. Они были в тапочках, причем один прорвался и в дырку выглядывал большой палец. Захотелось испить кефиру, но желудок еще был полон рыбной сытостью.