|
— Кто были кумиры твоей юности? — Прежде всего, один музыкант —Джон Леннон и один писатель — Борхес. Чтобы познакомиться с ним, я однажды сел на автобус здесь в Рио-де-Жанейро и отправился в Аргентину. Я почти фанатически ему поклонялся. Мне удалось достать его адрес. Со мной была девушка. Мы пришли по тому адресу, который нам дали. Там мне сказали, что он в гостинице напротив своего дома. Я подошел к нему. Он сидел за столиком. Я провел в дороге сорок восемь часов без сна, чтобы поговорить с ним, но, когда столкнулся лицом к лицу, потерял дар речи. Я подумал: «Передо мной кумир, а кумиры не говорят». И не сказал ему ни слова. Девушка не могла этого понять. Я объяснил ей, что в глубине души хотел только увидеть человека-легенду, и это мне удалось. Слова не были нужны. — Это очень сильное увлечение сопровождало тебя всю жизнь. — Несомненно. Борхес очень повлиял на мои книги. Я очень люблю его прозу и поэзию. И горжусь, что родился 24 августа, как и он, и под тем же самым знаком, хотя, конечно, намного позже. — Ты больше любишь его прозу, чем стихи? — Я обожаю все, что он написал. Тысячу раз перечитывал его стихи, многие знаю наизусть. — Что-то не верится. Давай проверим. — Хочешь, прочту тебе наизусть его сонет по-испански? — Давай посмотрим. — Вот послушай, например, этот: Ya no sere feliz. Tal vez no importa. Hay tantas otras cosas en el mundo; Un instante cualquiera es mas profundo Y diverso que el mar. La vida es corta, Y aunque las boras son tan largas, una Oscura maravilla nos acecha, La muerte, ese otro mar, esa otra flecba Que nos libra del sol у de la luna Y del amor. La dicba que me diste Y me quitaste debe ser borrada; Lo que era todo tiene que ser nada. Solo me queda el goce de estar triste, Esa vana costumbre que me inclina Al Sur, a cierta puerta, a cierta esquina. (И Коэльо прочел стихотворение без единой ошибки, без запинки, на прекрасном испанском языке. Это стихотворение —сонет, который называется «1964 (II)». Он с блеском прошел испытание.) — В каком отделе ты бы хотел видеть свои книги в книжном магазине? — Некоторые — в отделе художественной литературы, некоторые —в отделе философии, но не в отделе эзотерики. И это я говорю без стеснения, без стыда, с гордостью. — Какой ты читатель? —У меня с книгами почти магические взаимоотношения, но и тут есть свои причуды. Например, я читаю только те книги, которые покупаю сам, и никогда не читаю то, что мне дарят. Я получаю книг по двадцать в день, но даже не открываю их. — Но так ведь можно пропустить что-то прекрасное, даже если это окажется подаренная книга. — 80 —
|