|
То есть Бог говорит: битва, которая перед тобой, — это часть мирового движения. Она — часть здорового конфликта между всеми силами мира. Х.А. — Таким образом, ты видишь мир сквозь призму сражения? — Если все доводить до логического конца, то все окажется сражением, но не в плохом, а в хорошем смысле. Это движение, все толкает тебя к тому, о чем ты сейчас говорил. Путешествие окончено, ты возвращаешься домой и задумываешься: что теперь будет? И рождается конфликт, но это хороший конфликт, потому что он заставляет тебя идти вперед. Х.А. — Ты хочешь сказать, что не можешь не делать выбор. — Ты можешь выбрать один из классических путей — медитацию или хорошую битву, но выбор за тобой. Если ты монах-траппист, или буддист, или что-то в этом роде, то закрываешься в монастыре и все свое время посвящаешь медитации, но если ты человек действия, тебе придется стать иезуитом, ибо твоя духовность — это духовность битвы. Но всегда нужно выбирать между йогой действия и йогой бездействия. Нельзя останавливаться, потому что нет ни зла, ни добра, как сказал тогда Бог, а есть движение. И в зависимости от того, что 'это за движение, мы видим в вещах то хорошую, то дурную сторону. Х.А.. —Но порой трудно бывает отличить силы добра от злых сил. — Во время сражения обязательно распознаешь злые силы и борешься с ними. В книге «На берегу Рио-Пьедра» есть сцена, в которой отразилось то, что однажды произошло со мной. Я был в Олите, хотел войти в церковь, со мной был прекрасный гид, испанка из Сарагосы. Я пришел, дверь была открыта, я захотел войти, но человек, который стоял у двери, сказал: «Туда нельзя». «Почему нельзя?» —спросил я. «Нельзя, потому что сейчас двенадцать часов и церковь закрыта». Я очень просил его, объяснил, что я иностранец, что проведу мало времени в стране, попросил, чтобы он разрешил мне войти на пять минут. «Нет, нельзя, потому что сейчас двенадцать часов. Мы откроемся в три». Я снова стал почти умолять его, чтобы он меня впустил на минутку помолиться. «Нет, нет». «Как нет? — возмутился я. — Я сейчас же войду, а вы смотрите за мной». Все это было просто абсурдно, он все равно был там и ничего не делал, и собирался пробыть там весь день. Человек, который стоял у церкви, символизировал собой момент, когда нужно сказать «нет» чему-то, что против закона, власти, чего угодно. Это момент, когда появляется фигура противника, а воин его символически убивает. Путник или сам убивает, или убьют его, ведь противник может оказаться намного сильнее и убить меня. Я пережил тогда ужасное унижение, но я люблю сражаться. — 100 —
|