Иная жизнь

- Я была наверху, смотрела и ждала. Себя.

- Как вы себя там чувствовали?

- Что-то легкое, невесомое. Это мое зрение там было. А та я, что шла по кухне, была неодушевленная, кукла. На балконе мы соединились. От холода я обхватила себя руками и пригнулась, чтобы не стукнуться о перекладину для белья.

- Вам хотелось идти на балкон?

- Так надо было. Я не сопротивлялась. Они сказали, что покажут свою планету.

- Кто - "они"?

- Не знаю... Никого не было.

- Что вы увидели?

- Наша улица. Ночь. Дома с огоньками. Строительный кран. Мне велели смотреть на север. Висел шар больше полной луны, красивый, переливался розово-желтым светом.

- Что еще вы видели?

- В тот раз больше ничего. Утром проснулась в своей кровати, в рубашке. А через несколько дней я попала туда...

- Туда?..

- Куда-то... Меня вели по дорожке. Вокруг было темно, черное небо. Но все видно. Дорожка в камушках, ряды темно-зеленых кустов, подстриженных, с мелкими листиками, похожими на чайные.

- Вы сказали "вели". Кто вел?

- Какое-то существо, в половинку моего роста, черное, бесформенное, как объемная клякса. Кажется, оно держало меня за руку, но ощущения его руки не было - ничто.

- Куда вы шли?

- Впереди ярко светились ослепительно белые дома. С высокими антеннами. Большими окнами. Стекла были непрозрачные. На пороге "клякса" исчезла. Я осталась одна в коричневой комнате. Я знала, что там кто-то есть, слышались голоса, бормотанье. Они где-то за дверями занимались своими делами. Мы друг друга не воспринимали. Какое-то угнетающее впечатление. Я стояла одна, хотела уйти, но без "кляксы" не могла. Наконец голос сказал: "Так мы живем". И "клякса" меня увела на улицу, наружу...

- Нина, а что было с ногой?

- Это страшно. Не хочется вспоминать. Лицо Нины напряглось, из закрытых глаз потекли слезы. Но она продолжала говорить.

- Я опять видела себя из угла, со стены, сверху. Видела зеленую комнату и себя с распущенными волосами, закрученную во что-то белое, но не в мою одежду. Я лежу на столе, руки у меня свободны. Я появилась, и мы - та, что смотрела, и та, что была на столе,- слились. И я почувствовала панический страх. Хотелось встать, уйти, но я не могла. Мне сказали: "Тебе так надо".

- Кто сказал?

- Не знаю. Никого не было в зеленой комнате, но я видела длинный, сантиметров в 20, металлический стержень, как карандаш. Его словно бы передавали друг другу чьи-то руки, как хирурги инструмент. Но рук я не видела. Потом передо мной опустили зеленую занавеску и сказали: "Не надо это видеть". Я чувствовала, что ноги у меня там, за занавеской, согнуты в коленках и висят над столом. И дикая боль в правой ноге. Невыносимая боль. В ногу, в кость, от коленки к щиколотке загоняют этот штырь. Такую боль вообразить нельзя, она была реальная.