|
– Но… но этого не может быть. – Может, и это так. – Хагбард жестом пригласил Джо подойти к «бугатти». – Лучше Сядем, Дружок, если я могу позволить себе еще один акростих, прежде чем будут рассекречены все шифры и разгаданы все загадки. Они сели на переднее сиденье автомобиля. Джо не стал отказываться от бутылки бренди, предложенной Хагбардом. – Разумеется, – продолжил Хагбард, – когда я говорю «хорошие», ты должен понимать, что все термины относительны. Мы настолько хороши, насколько это возможно в нашей безумной части галактики. Во всяком случае, мы не совершенны. Уж я‑то точно, и, сказать по правде, мне не доводилось наблюдать ничего похожего на безупречное совершенство ни у одного из Мастеров Храма. Но с человеческой точки зрения и по обычным стандартам мы весьма приличные ребята. И тому есть причина. Таков основной закон магии, о котором написано в любом учебнике. Ты наверняка где‑нибудь об этом читал. Понимаешь, что я имею в виду? Джо сделал большой глоток из бутылки. Бренди было персиковое – его любимое. – Думаю, да. «Что даешь, то и получаешь». – Вот именно. – Хагбард забрал у него бутылку и тоже отхлебнул. – Заметь, Джо, это научный закон, а не моральная заповедь. Заповедей вообще нет, ибо нет того, кто заповедует. Всякая власть – иллюзия, неважно, идет ли речь о богословии или же о социологии. Есть лишь свобода – до тошноты абсолютная. Первый закон магии так же нейтрален, как и первый закон Ньютона в механике. Он гласит, что все уравновешивается, только и всего. Ты по‑прежнему волен творить зло и причинять страдания, если считаешь, что должен так поступать. Но как только дело сделано, тебе не избежать последствий. Все, что ты делал, возвращается к тебе. И никакие молитвы, жертвоприношения, умерщвления плоти или мольбы тут ничего не изменят, как не изменят они законов Ньютона или Эйнштейна. Так что мы «хорошие», как сказали бы моралисты, поскольку знаем достаточно, чтобы иметь очень веские причины быть хорошими. В течение последней недели события происходили слишком быстро, и мне пришлось стать «плохим» – я сознательно заказывал и оплачивал смерти разных людей и запускал процессы, которые должны были проводить к последующим смертям. Я знал, что делал, и понимал, что за это придется платить. В истории Ордена такие решения крайне редки, и мой начальник, Дили‑Лама, пытался меня убедить, что и в данном случае в них нет необходимости. Я не согласился и взял ответственность на себя. Теперь ни люди, ни боги, ни богини не смогут ничего изменить. Я готов платить по счету, каким бы он ни был, и заплачу, когда мне его выставят. — 97 —
|