Левиафан. Иллюминатус 3

За «мерседесом» двигался тяжелый черный автобус с аппаратурой АМА. Он бесшумно проехал мимо.

МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА

«Закрытая корпорация» считалась самой эзотерической и экспериментальной из всех рок‑групп; поэтому ее поклонники, хотя и фанатичные, были немногочисленными. «Никто не спорит, что это музыка тяжелая, – признавало большинство представителей молодежной культуры, – но действительно ли это рок?» Тот же вопрос, хотя и в более деликатной форме, часто задавали лидеру группы Питеру Моллу журналисты. Он всегда отвечал одинаково:

– Это рок, и на этом камне я создам новую церковь16. Отвечая на вопросы, Питер, как правило, хихикал, поскольку предпочитал давать интервью под кайфом (репортеры его нервировали). И действительно, в концертах «Закрытой корпорации» ощущалось нечто религиозное; слушатели часто жаловались, что не понимают смысла песнопений, сопровождаемых внеземными аккордами. Эти песнопения основывались на Енохианских Ключах, которые доктор Джон Ди расшифровал по акростихам «Некрономикона»; в современном мире ими пользовались известный поэт Алистер Кроули и преподобный Антон Лавэй из Первой Церкви Сатаны в Сан‑Франциско. Ночью 30 апреля «Закрытая корпорация» совершила ритуальное жертвоприношение петуха в пентаграмме (перед тем, как ему перерезали горло, он издал последнее отчаянное «кукареку»). Пропев Варварские Имена, участники группы проглотили по капсуле мескалина и дружно отправились на концертную площадку, готовые испускать вибрации, которые заставят побледнеть от ужаса даже «Американскую Медицинскую Ассоциацию».

МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА, КОГДА ОНА ПРИДЕТ

– Я только что видела Хагбарда Челине, – заявила Винифред Зауре.

– Естественно, где же еще ему быть со всеми прихлебателями и мальчиками на содержании, – отозвался Вильгельм Зауре. – Но мы должны выстоять до конца.

– Интересно, что он планирует, – сказал Вернер Зауре.

– Ничего, – ответил Вольфганг Зауре. – Я так думаю, он вообще ничего не планирует. Я знаю, как устроен его ум. У Хагбарда голова набита восточной мистической чепухой. Он намерен довериться своей интуиции и думает, что мы не сможем предвидеть его действия, поскольку он и сам не знает, что собирается делать. Но он ошибается, так как в любом случае у него мало возможностей для маневра. Ему не удастся нас остановить.

Сначала над черно‑зелеными верхушками сосен появились башни. Они напоминали сторожевые тюремные вышки, вот только находившиеся в них люди не были вооружены и отвечали всего лишь за прожекторную подсветку и качество звука. Затем дорога повернула, и они приблизились к ограде из колючей проволоки высотой до двадцати футов. Параллельно ограде, футах в тридцати, тянулся и внутренний забор примерно такой же высоты. Далее высились ярко‑зеленые холмы. Устроители фестиваля вырубили и распродали все деревья с холмов внутри огороженной забором территории, выкорчевали пни и покрыли сырую землю свежим дерном. На зеленых лужайках теснились толпы людей. Повсюду, словно грибы после дождя, вырастали палатки, в воздухе реяли флаги. На одинаковом расстоянии друг от друга были установлены передвижные туалеты ярко‑оранжевого цвета. Отовсюду слышались голоса, крики, пение и музыка. За возвышенностью, на которой располагалась сцена, плескались иссиня‑черные волны озера Тотенкопф. Территория фестиваля была огорожена даже со стороны воды.