|
Упорное обучение в пивных не мешало Ваське увлекаться и классикой. Он преклонялся перед Пушкиным и доказывал, что является прямым потомком арапа Петра Великого Абрама Ганнибала. А раз так — значит, дальним родственником Александра Сергеевича. Многие москвичи верили в это, потому что хотели верить. И на великосветских презентациях, и в захудалых пивнушках очень эффектно воздействовала на всех фраза: «А вон тот кучерявый парень — родственник самого Пушкина и потомок арапа Петра Великого…» Но однажды двое хмурых «пушкиноведов» в штатском вызвали знатного потомка в кабинет проректора по хозяйственной работе и сурово предупредили: «Ты, Василек, можешь, конечно, называть себя родственником арапа Петра Великого. Не возражаем. Дело царское, дело давнее. А вот Александра Сергеевича не трожь…» После того Васька откорректировал свою родословную и о Пушкине стал помалкивать. Уж очень он полюбил Москву и не спешил возвращаться в Африку. Васька прекрасно знал, что эти «пушкиноведы» в штатском могут ускорить его встречу с жаркой родиной. Телефон в избе капитана Сани, видно, решил показать все, на что он способен. Отработать сполна после многочасового молчания. От каждого нового звонка мы настораживались, ожидая недоброй вести. Саня чертыхался, подходил к тумбочке, где стоял телефон, и начинал разговор с короткого: «Ну?!» Казалось, все побережье Северного Ледовитого океана заволновалось. Чем темнее становилось за окнами, тем грознее звучали голоса в трубке: «Обеспечить!..», «Принять меры!..», «Найти!..», «Посрываю к чертовой матери погоны и отправлю в туркменские пески!..». — Пронюхали… — тоскливо констатировал капитан Даня и поднял вверх указательный палец. Потом его палец опустился и вытянулся в мою сторону. — А все ты!.. «Друг из Самарканда»!.. Твой Васька так же похож на узбека, как я на папуаса. — У тебя больше сходства, — польстил капитан Митя. — Да если б узнали, что он иностранец, кто бы его пустил сюда, в режимные районы? — перешел я в атаку. — Ты бы первый и настучал на меня. — Нет, не он, а я бы первый стукнул, — признался честный Митя. — Кончай хреновиной заниматься, — пробурчал Саня. — Даже если с Васькой все в порядке, надо думать, как выпутываться. — Дальше этих мест не сошлют, — мудро молвил Митя. — И то верно, — согласился Даня и кивнул мне. — А вот тебе огни Москвы теперь не светят. Будешь до пенсии сидеть с нами и рассказывать свои «Московские тайны». Митя многозначительно кивнул: — А что, у нас тут хорошо, даже из теплых стран гость нагрянул. Если мы все погорим, негра нашего оленеводом пристроим. — 153 —
|