|
Таким образом немцы стали твердою ногою при устьях Двины; как же смотрели на это князья полоцкие? Они привыкли ходить войною на чудь и брать с нее дань силою, если она не хотела платить ее добровольно. Точно так же хотели они теперь действовать против немцев: в 1203 году полоцкий князь внезапно явился пред Укскулем и осадил его; неприготовленные к осаде жители предложили ему дань, он взял ее и пошел осаждать другой замок – Гольм, но сюда епископ уже успел послать гарнизон, и русские, потеряв много лошадей от стрельбы осажденных, отступили от замка. В Ливонии по берегам Двины роду полоцких князей принадлежали две волости – Кукейнос (Кокенгузен) и Герсик; князь последнего с литовцами (которые для полоцких князей служили тем же, чем половцы служили для остальных русских князей) опустошил окрестности Риги, но все эти набеги не могли нанести большого вреда пришельцам. Наконец, в 1206 году отношения между последними и полоцкими князьями начали, по-видимому, принимать более важный оборот. Альберт, желая беспрепятственно утвердиться в низовьях Двины, решился на время усыпить внимание полоцкого князя и потому отправил к нему аббата Феодориха с подарками и дружелюбными предложениями. Прибывши в Полоцк, Феодорих узнал, что там находятся посланцы от ливонских старшин, приехавшие жаловаться князю на насилия немцев и просить его об изгнании ненавистных пришельцев. В присутствии ливонцев князь спросил Феодориха, за чем он пришел к нему, и когда тот отвечал, что за миром и дружбою, то ливонцы закричали, что немцы не хотят и не умеют сохранять мира. Князь отпустил епископских послов, приказав им дожидаться решения в отведенном для них доме: он не хотел отпустить их тотчас в Ригу, чтоб там не узнали о его неприятельских намерениях. Но аббату удалось подкупить одного боярина, который и открыл ему, что русские в согласии с туземцами готовятся к нападению на пришельцев; аббат, узнавши об этом, не терял времени: он отыскал в городе какого-то нищего из замка Гольм и нанял его отнести к епископу в Ригу письмо, в котором извещал его о всем виденном и слышанном. Епископ приготовился к обороне, а князь, узнавши, что его намерение открылось, вместо войска отправил послов в Ригу с наказом выслушать обе стороны – как епископа, так и ливонцев, и решить, на чьей стороне справедливость. Послы, приехавши в Кукейнос, послали оттуда дьякона Стефана в Ригу к епископу звать его на съезд с ними и ливонскими старшинами для решения всех споров, а сами между тем рассеялись по стране для созвания туземцев. Альберт оскорбился предложением Стефана и отвечал, что по обычаю всех земель послы должны являться к тому владельцу, к которому посланы, а не он должен выходить к ним навстречу. Между тем ливонцы, собравшись в назначенное время и место и видя, что немцы не явились на съезд, решили захватить замок Гольм и оттуда добывать Ригу, о их намерение не имело желанного конца: потерпев сильное поражение, потеряв старшин, из которых одни пали в битве, другие были отправлены в оковах в Ригу, они принуждены были снова покориться пришельцам; в числе убитых находился старшина Ако, которого летописец называет виновником всего зла – он возбудил полоцкого князя против рижан, он собрал леттов и всю Ливонию против христиан. Епископ после обедни находился в церкви, когда ему один рыцарь поднес окровавленную голову Ако как весть победы. — 324 —
|