|
Призвав на помощь венгров, он встал на старшего брата своего Ростислава в 1127 году; но Ростиславу помогли двоюродные братья Васильковичи и великий князь киевский – Мстислав Владимирович. С Ростиславом ему не удалось сладить; но когда умер Ростислав, равно как оба двоюродные братья Васильковичи, то Владимирко взял себе обе волости – Перемышльскую и Теребовльскую – и не поделился с племянником своим Иваном Ростиславичем, княжившим в Звенигороде. Усобицы, возникшие на Руси по смерти Мстислава Великого, давали Владимиру полную свободу действовать. Мы видели, что в войне Всеволода Ольговича с Мономаховичами, Владимирко с одним из двоюродных братьев своих, Иваном Васильковичем, помогал Всеволоду; но отношения переменились, когда на столе волынском вместо Изяслава Мстиславича сел сын Всеволодов – Святослав; князь с таким характером и стремлениями, как Владимирко, не мог быть хорошим соседом; Святослав и отец его также не были уступчивы, и потому неудивительно читать в летописи под 1144 годом, что Всеволод рассорился с Владимирком за сына, начали искать друг на друге вины, и Владимирко отослал в Киев крестную грамоту. Всеволод пошел на него с обоими родными братьями, с двоюродным Владимиром Давыдовичем, Мономаховичем – Вячеславом туровским, двумя Мстиславичами – Изяславом и Ростиславом, с сыном Святославом, двумя сыновьями Всеволода городенского, с Владиславом польским князем; нудили многоглаголивого Владимирка неволею приехать ко Всеволоду поклониться; но тот не хотел и слышать об этом и привел к себе на помощь венгров. Всеволод пошел к Теребовлю; Владимирко вышел к нему навстречу, но биться не могли, потому что между ними была река Сереть, и оба пошли по берегам реки к Звенигороду. Всеволод, к которому пришел двоюродный брат. Изяслав Давыдович, с половцами, стал об одну сторон Звенигорода, а Владимирко – по другую; мелкая река разделяла оба войска. Тогда Всеволод велел чинить гати; войска его перешли реку и зашли в тыл Владимирку, отрезав его от Перемышля и Галича. Видя это, галичане встосковались: «Мы здесь стоим, говорили они, а там жен наших возьмут». Тогда ловкий Владимирко нашелся, с какой стороны начать дело: он послал сказать брату Всеволодову Игорю: «Если помиришь меня с братом, по его смерти помогу тебе сесть в Киеве». Игорь прельстился обещанием и начал хлопотать о мире, приступая к брату то с мольбою, то с сердцем: «Не хочешь ты мне добра, зачем ты мне назначил Киев после себя, когда не даешь друга сыскать?» Всеволод послушался его и заключил мир. Владимирко выехал к нему из стана, поклонился и дал за труд 1400 гривен серебра: прежде он много говорил, а после много заплатил, прибавляет летописец. Всеволод, поцеловавшись с Владимирком, сказал ему: «Се цел еси, к тому не согрешай», и отдал ему назад два города, Ушицу и Микулик, захваченные Изяславом Давыдовичем. — 191 —
|