|
Все, кто стоял в очереди, действительно старались держаться от этого человека как можно дальше. Джонсон попросил пригласить этого мужчину в трейлер. Благодаря многолетнему опыт)’ Джонсон прекрасно разбирался в нюансах работы с ветеранами войны. Он вспоминает, что у того человека „был зловещий вид, от него исходило ощущение опасности*. ІІо поскольку он обратился за помощью, то с помощью врача, выступавшего в качестве переводчика, Джонсон попросил мужчину воскресить в памяти самые тяжелые моменты войны. Каждый из жителей деревни получил тяжелейшие травмы: они столкнулись с пытками, изнасилованиями, стали свидетелями убийства своих любимых. Когда тот человек вспомнил травму, его лицо напряглось и покраснело, а дыхание участилось. Хотя он не сказал ни слова о своих воспоминаниях, лечение началось. Джонсон стал постукивать по конкретным акупрессурным точкам, которые, как ему казалось, имели отношение к полученной травме. Затем с помощью переводчика он дал инструкции своему пациенту: нужно было выполнить несколько движений глазами и другие простые физические действия, чтобы ускорить процесс. Затем Джонсон выполнил постукивание еще по нескольким точкам. Через 15 минут, по словам Джонсона, поведение человека радикально изменилось. Его лицо расслабилось, а дыхание пришло в норму. Он больше не выглядел зловеще. На самом деле, он открыто выражал радость и облегчение. Он обнял Джонсона и врача-персводчика. Затем, все еще улыбаясь, выскочил из трейлера, прыгнул в машину и уехал, приведя в недоумение всех стоящих в очереди. Жена этого человека тоже находилась в очереди в ожидании лечения. Помимо страданий, которые она псрспссла во время войны, она стала жертвой яростных выходок своего мужа. Травмы, которые она идентифицировала у себя, тоже быстро поддались лечению с помощью воздействия на акупрессурные точки. К тому времени, как Джонсон почти закончил работать с женщиной, вернулся се муж с полным мешком орехов и корзиной персиков, которые он привез из дома в качестве добровольной платы за лечение. Он многословно и радостно выражал свою благодарность, говоря о том, что излечился от чего-то, что отравляло его глубоко внутри. Он обнял свою жену. Затем, совершенно неожиданно, он предложил Джонсону поехать с ним в горы, где до сих пор прятались жертвы травм войны, которые были слишком напуганы, чтобы вернуться к привычной деревенской жизни. Это были его соплеменники — этнические албанцы и враждовавшие с ними сербы. Вот что говорит сам Джонсон: „В тот день мы своими глазами увидели, как злой, наполненный ненавистью человек стал любящим, миролюбивым и милосердным". Далее Джонсон размышляет о том, насколько часто бывало так, что люди, разрешившие терзавшие их эмоциональные посттравматиче- ские проблемы, становились гораздо более любящими и творческими. Хотя перед теми, кто пережил ужасы войны, даже после таких радикальных сеансов, как описанный выше, продолжала стоять непростая задача заново построить свою жизнь, лечение прекращало интенсивную реакцию лимбической зоны мозга па стимулы и воспоминания, связанные с катастрофой. Это освобождало людей и позволяло им идти дальше, гораздо легче адаптируясь к жизни. 105 человек, получивших лечение во время первых пяти приездов Джонсона в Косово в 2000 году, больше года страдали от пост- травматического эмоционального влияния 249 ужасных проис — 167 —
|