|
А, собственно говоря, какое уж такое сейчас время? Война? Голод? Разруха? (В войну, кстати, тоже ходили в гости. И это помогало людям выстоять. Быть может, ничуть не меньше, чем хлебные карточки.) Мы-то думаем, что дороговизна, чрезмерная занятость, усталость-это, как говорят психологи, "ложная мотивация". Истинные причины сегодняшней необщительности лежат гораздо глубже: кто-то оказался "по разные стороны баррикад", кто-то не вписался в современную жизнь и чувствует себя неудачником, а кто-то, напротив, и вписался, и даже преуспел, да только успех не в радость, потому что слишком дорогой ценой достался - себя пришлось сломать. Общение предполагает душевную наполненность, а сейчас доминирующее чувство - опустошенность. Вы спросите, какое это имеет отношение к детям? Они-то по-прежнему общаются, резвятся, играют в свои детские игры... Все это, конечно, так НО... Что они видят вокруг? А вокруг они видят замороченных взрослых, которые крутятся, мечутся, говорят, что некогда, что время - деньги, что уже год не видели близких друзей, с которыми раньше встречались чуть ли не каждую неделю. И вот что характерно: взрослые воспринимают сегодняшний образ жизни как о т х о д о т н о р м ы, а для ребенка, уже не заставшего того "золотого века", по которому его родители ностальгически вздыхают, это и есть н о р м а. Ну, где ты, наш легко воображаемый оппонент? Тебе, кажется, самое время подать реплику. Например, такую: - Вот и слава Богу, что для наших детей уже не будет нормой пустая говорильня, битье баклуш, маниловщина. Хватит! Здесь столько времени на это ушло - и в результате сидим по уши в... Короче, известно, где. Как странно!.. Когда речь заходит о природе, никто уже не сомневается в ее высшей мудрости и целесообразности всего того, что в ней происходит. Позади горький опыт: пробовали истреблять воробьев, поворачивать реки, осушать моря. Когда дело касается человека, врачи уже не торопятся удалить даже очень больной орган, то есть не спешат прибегнуть к радикальному решению, а стараются использовать весь арсенал консервативных средств. Но почему-то в вопросе о таком сложнейшем фундаментальном понятии, как ОБРАЗ ЖИЗНИ, до сих пор проявляется, мягко говоря, легкомысленный, а строго говоря - преступный радикализм. Ну, подумайте сами. Можно ли, будучи в здравом уме и твердой памяти, утверждать, что образ жизни целого народа - неважно, большой он или маленький - уклад, существовавший, по свидетельству самого нашего оппонента, "столько времени", глупый и бессмысленный? Ладно, если бы так здесь жили только в советский период (хотя и это, между прочим, уже несколько поколений). Так нет же! И до революции жили примерно так. И двести, и триста лет назад. Часто и подолгу гостили, любили поговорить, причем поговорить "о самом главном". А самым главным в России испокон веку считались не цены на базаре и не капризы погоды, а неразрешимые, вечные, "проклятые" вопросы, на которые нет ответа, но которые вопреки здравому смыслу одно поколение передает другому как пароль. Здесь всегда было принято иметь друзей не для украшения жизни и не только для бытовой поддержки, но главным образом - для задушевного, сокровенного общения, для, казалось бы, бессмысленных душеизлияний. Недаром практически все эмигранты, даже самые благополучные и процветающие, на первый взгляд полностью вписавшиеся в новую жизнь, жалуются на то, что "не с кем пообщаться, поговорить". Вряд ли эти жалобы следует понимать буквально. Западный мир вполне общителен. Там существует масса пособий, телепередач, курсов, где учат общаться. Даже в наш язык уже вошел термин "тренинг общения". Но дело в том, что поверхностное, светское, легкое общение, принятое на Западе, представляется неполноценным человеку, выросшему в России. — 63 —
|