|
- Ну, в общем, у него... патриотизм... Вымолвив с таким трудом это страшное слово, мама немного успокоилась и добавила: - Боюсь я за него. Не представляю, как он, такой, жить будет? В наше-то время... Все это звучало настолько анекдотично, что когда за женщиной закрылась дверь, мы расхохотались. А потом задумались... И чем больше мы думали, тем меньше нам хотелось смеяться. Через некоторое время решили включить разговор о патриотизме в цикл бесед с родителями наших пациентов. А сейчас мы уверены, что об этом стоит сказать всем родителям. Еще недавно от казенного патриотизма тут некуда было деваться. Песни, лозунги, газетные заголовки, фильмы, плакаты, уроки патриотического воспитания в школе... Теперь пропагандистский маятник откачнулся в другую сторону. Наша история - сплошная роковая ошибка, мы самые отсталые, у нас рабская психология, Россия - проклятая, обреченная страна, и было бы великим счастьем, если бы хоть какая-нибудь мало-мальски приличная, цивилизованная держава взяла ее под свою спасительную опеку: все равно мы сами ничего не умеем... Мы не собираемся в книге, посвященной воспитанию детей, обсуждать этические или политические стороны этой проблемы. Мы хотим затронуть другой аспект: психическое здоровье. Не будучи полиглотами, мы не можем поручиться за все языки земного шара. Но во всех европейских языках в слове "родина" содержится или слово "мать" или слово "отец". "Раtrie" по-французски, "Раtria" по-испански, "Faterland" по-немецки, "Моtherland" по-английски... А в русском языке даже два родителя: отец (Отечество) и мать (во-первых, "родина" от слова "рожать", а во-вторых, чтобы уже не осталось никакого сомнения, очень часто пишется через черточку: "Родина-мать". Однокоренные слова. И на этом едином корне произрастают два очень близких чувства: любовь к матери (отцу) и любовь к Родине. Психиатрам хорошо известно, что равнодушие к матери и уж тем более ненависть - это свидетельство очень серьезного душевного расстройства. - А если мать - настоящий изверг? Если она вообще не мать, а кукушка? Вон сколько в детдоме брошенных детей! Что ж, и такую ребенок должен любить? Не должен, но представьте себе: любит. И ждет, и надеется, и переживает, если о ней дурно говорят. А если и отрекается в сердцах или никогда не упоминает о ней, делая вид, что мать ему не нужна, то для него это все равно глубокая, незаживающая рана. Чувство патриотизма, как и то, о чем мы говорили в двух предыдущих главах, было всегда в России, как, впрочем, и во всем мире, культурной нормой. Не говоря уж о том, что это норма не только культурная, а даже биологическая. — 47 —
|