Финансовое цунами

Под управлением же Гринспена после октября 1987 года, ФРС все чаще становилась «кредитором первой инстанции», поскольку ФРС расширяла круг финансовых учреждений, достойных страхования ФРС: от собственно банков, которым было поручено осуществление банковского надзора ФРС, и от искусственной поддержки фондовых рынков, как в 1987 году, до аварийного спасения хеджевых фондов, как в случае с кризисом платежеспособности хеджевого фонда Long-Term Capital Management в сентябре 1998 года.

Последнем наследием Гринспена будут возврат к ФРС, а с ней и к американскому налогоплательщику, роли «Кредитора последней инстанции», чтобы аварийно спасать крупные банки и финансовые учреждения, сегодняшние Большие Деньги, после того как лопнет их многотриллионный пузырь ипотечной секьюритизации.

К моменту отмены ограничений Гласса-Стигала, события исторического значения, погребенного в архивах финансовых сводок, ФРС Гринспена ясно дала понять, что будет готова страховать наиболее рискованные и сомнительные новые авантюры финансового сообщества США. Пришло время для запуска гринспеновской революции секьюритизации.

И это была не случайность, а тщательная разработка. Политика невмешательства ФРС в отношении банковского надзора и регулирования после 1987 года имела решающее значение для осуществления более широкой программы Гринспена по дерегулированию и финансовой секьюритизации, на которую он намекал в своем первом выступлении перед Конгрессом в октябре 1987 года.

18 ноября 1987 года, всего лишь через три недели после октябрьской фондовой катастрофы, Алан Гринспен заявил Банковскому Комитету Палаты представителей США, что «…отмена ограничений Гласса-Стигала обеспечит значительную общественную выгоду при одновременном контролируемом увеличении риска». [4]

Гринспен будет повторять эту мантру до тех пор, пока ограничения не будут окончательно отменены в 1999 году.

Поддержка со стороны ФРС Гринспена нерегулируемого использования производных финансовых инструментов после катастрофы 1987 года сыграла важную роль в глобальном взрыве номинальных объемов торговли деривативами. Глобальный рынок деривативов вырос на 23 102 % по сравнению с 1987 годом и достиг величины 370 трлн долларов к концу 2006 года. Такие номинальные объемы выходят за рамки понимания.

Уничтожение ограничений Гласса-Стигала

Одним из первых действий Гринспена в качестве председателя ФРС состояло в призыве к отмене Акта Гласса-Стигала, за что горячо выступали его старые друзья в JP Morgan и Citibank. [5]