|
К сожалению, более или менее то же самое происходит и у нас, но, чтобы понять это, нам приходится всмотреться в кривое российское зеркало. На смену либеральной демократии приходит популизм, на смену выборам – плебисциты. Партии подменяются личной харизмой лидеров, представительная демократия – единоличными решениями лидера, избранного большинством. Вместо общественного мнения, родившегося в реальной дискуссии и соперничестве закономерных интересов по общепризнанным правилам, появляется неразличимая масса телезрителей, которой даже слишком просто манипулировать, что не мешает армии манипуляторов испытывать на ней свой цинизм, соревнуясь в воспевании независимости суждений этой публики и выставляя на общественное порицание тех, кто осмеливается призвать к трезвости и критике. Все это уже случилось в России и зарождается на Западе. Над этим стоило бы поразмыслить до того, как великие трансформации XXI века – экологический, экономический, социальный, демографический, информационный, институциональный – обрушатся нам на голову все разом, а мы не сможем с ними справиться потому, что не предугадали их. Я обязан еще кое-что пояснить. Этой книгой я выстреливаю только по небольшому числу мишеней. Думаю, что те из них, кто это заметит, не обрадуются. Но я настаиваю на необходимости произносить в такого рода полемике имена и фамилии. Я ненавижу безадресное моральное бичевание. К тому же ведь мы говорим о победителях, а их имена нельзя замалчивать. Нужно признать, что они выиграли. Это их информация о России выдавалась широкой публике, разумеется, с помощью «рулевых», определяющих погоду в итальянских и всемирных СМИ. Пусть читатели сами решат, может ли это обстоятельство стать предметом гордости или стыда. Я не скрываю, что к написанию этой книги именно с этим заголовком меня побудило и соображение весьма личного порядка. Я подумал, что через несколько лет, когда дым иллюзий рассеется и проблемы взорвутся во всей своей остроте, кто-нибудь спросит: а почему никто нас не предупредил, не рассказал, как на самом деле обстоят дела? Я просто попытался поведать то, что понял. Для потомков. Наконец, хотелось бы ответить на последнее критическое возражение. Кому-то покажется, что эта книга слишком однобока, слишком эмоциональна, чтобы быть объективной. Не думаю, что это так. Я не считаю отстаиваемые мной идеи однобокими и не защищал их просто из любви к полемике. В самой книге достаточно доказательств объективности исследования, и, к счастью, они принадлежат не только мне, но и многим гораздо более авторитетным наблюдателям. Как говорил итальянский философ Пьеро Гобетти: «Когда по одну сторону нет ни капли правды, соломоново решение становится крайне тенденциозным». — 166 —
|