|
Давайте-ка прочтем РЕАЛЬНЫЕ СТРОКИ стихотворения «Железо» (перевод О. Мартыновой). Вот начало, где Барон утверждает, что главное – право силы. Золото – хозяйке, служанке – серебро, Медь – мастеровому, чье ремесло хитро. Барон воскликнул в замке: «Пусть, но все равно Всем Железо правит, всем – Железо одно!» А вот финал стихотворения. Читайте – разве речь идет о праве сильного?! Речь идет о Том, кого распяли на Кресте! Король Вино благословил, и Хлеб он преломил, И на руках своих Король свой взор остановил: «Взгляни – они пробиты гвоздьми давным-давно, С тех пор Железо и правит, всем – Железо одно!» Доблестным – короны, троны – тем, кто смел, Престолы – тем, кто скипетр удержать сумел. Барон воскликнул в замке: «Нет, ведь все равно Всем Железо правит, всем – Железо одно!» Святое Железо Голгофы правит всем одно! То есть Киплинг утверждает не право силы, а Право того, кто погиб за человечество. Право человеколюбия, добра и справедливости. Право погибнуть «за други своя». И не говорите потом, что Киплинг – певец железной силы разрушения. Пусть об этом говорят те, кто НЕ читали… Такие чтецы вообще любят обвинять – «мы хоть и не читали, но знаем…». Ничего они не знают! Ну а что же «Запад есть Запад, Восток есть Восток…»? Вот финал «Баллады о Востоке и Западе»: О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут, Пока не предстанет Небо с Землёй на Страшный Господень Суд. Но нет Востока, и Запада нет, что — племя, родина, род, Если сильный с сильным лицом к лицу У края земли встаёт? Слышите? Это не о вражде, это о дружбе, которая неотвратима так же, как в свое время была вражда. А вы знаете, дорогие читатели, что Киплинг вместе с женой отважно и совершенно незаменимо работали в Красном Кресте во время Первой мировой войны? Что все их накопления ушли на бинты и лекарства? Что они сидели с умирающими солдатами, держа их за руку в последний час? На такое мало кто отваживался. Последнее слабое пожатие пальцев умирающего – жуткий жест. Но Киплинги были не из боязливых… Киплинг вообще много писал о том, что шокировало приличное общество. Сама его жизнь была необычной. Он родился в Индии, учился в Англии в частной школе, где вместе с мучениями плоти (порка) и духа (насмешки) на всю жизнь приобрел дичайшую и изматывающую бессонницу. В шестнадцатилетнем возрасте был вынужден пойти работать – поехал в Индию репортером. Писал о том, о чем вряд ли кто отваживался, – о кварталах, где люди живут в ужасающей нищете, о ненависти индусов к англичанам и наоборот, об убийцах и курильщиках опиума. Удивительно, но в сознании читателей происходила странная аберрация – страшные вещи, описываемые писателем, читатели начинали приписывать ему самому. — 72 —
|