|
АХИЛЛ: Понимаю. Нам бы хотелось знать, как внутренняя структура нейронов изменяется от получения любого звукового сигнала, и как возбуждение некоторых нейронов, связанных с органами речи, может влиять на эти органы. ЧЕРЕПАХА: Совершенно верно. Знаете, Ахилл, иногда весьма полезно иметь вас поблизости, чтобы перекинуться с вами парой идей. Мои идеи, срикошетив от вас, возвращаются ко мне в очищенном виде. Ваша наивная простота зачастую дополняет мое ученое красноречие. АХИЛЛ: Позвольте мне вернуть вам этот “мяч”! ЧЕРЕПАХА: Что такое, что вы имеете в виду? Неужели я сказала что-то неподобающее? АХИЛЛ: Я полагаю, госпожа Ч, что в обсуждаемом нами толстом томе будут числовые таблицы, предназначенные решить эти задачи. В них можно будет найти ответ каждого слухового нейрона на каждый возможный звук, а изменения формы рта и напряжения голосовых связок Эйнштейна будет там представлены как функция присоединенных к ним нейронов. ЧЕРЕПАХА: Угадали! АХИЛЛ: Как может такое подробнейшее описание Эйнштейна быть полезным кому-либо? ЧЕРЕПАХА: Да никак — разве что какому-нибудь голодающему неврологу. АХИЛЛ: Тогда зачем вам понадобилось предлагать подобный гигантский том, такой невероятный опус? ЧЕРЕПАХА: Чтобы потешить мою фантазию, пока я размышляла о мозгах и разуме. Но моя идея может послужить уроком новичкам в этой области. АХИЛЛ: Вроде меня? ЧЕРЕПАХА: Без сомнения. На вас можно было бы провести опыт, иллюстрирующий достоинства подобной книги. АХИЛЛ: Интересно, какого мнения об этом был бы старик Эйнштейн? ЧЕРЕПАХА: Если бы у нас была такая книга, вы могли бы это узнать. АХИЛЛ: Но как? Я бы даже не знал, с чего начинать! ЧЕРЕПАХА: Для начала вы могли бы представиться. АХИЛЛ: Кому? Книге? ЧЕРЕПАХА: Ну да — ведь это Эйнштейн, не правда ли? АХИЛЛ: Вовсе нет! Эйнштейн был человеком, а не книгой. ЧЕРЕПАХА: Над этим стоит подумать. Помнится, вы говорили, что на пластинках записана музыка? АХИЛЛ: Говорил, и даже объяснил вам, как ее оттуда добыть. Вместо того, чтобы смотреть на пластинку “всю целиком”, мы можем воспользоваться специальной иглой и необходимым аппаратом, чтобы получить с нее “живую” музыку, звучащую, как и настоящая музыка, постепенно. ЧЕРЕПАХА: Вы хотите сказать, что это только некая синтетическая имитация? АХИЛЛ: Вообще-то, звуки там вполне настоящие… Они считаны с пластмассы, но сами звуки реальны. ЧЕРЕПАХА: И все-таки, на пластинке они также находятся и “все сразу”, не так ли? АХИЛЛ: Да, вы меня уже в этом убедили. ЧЕРЕПАХА: Можно было бы сказать, что музыка — это звуки, а не запись. — 342 —
|