|
Ну, вот… Мы перешли из пространства доктринальной метафизики, в котором все прерогативы — у церкви, у верующих, в пространство культуры. Человек может не исповедовать культ и быть абсолютно интегрирован в культуру, порожденную этим культом. Ну а дальше… Сделал шаг — делай следующий. Из культуры — в политику. Кто только не говорил о социальном аде и революционере как герое, повторяющем известный подвиг, предполагающий сошествие во ад и избавление страждущих. И в светских кругах, и в кругах социально ориентированных верующих этот образ был и продолжает быть осевым. Для этого совсем не нужно быть марксистом… Но можно и быть марксистом, и использовать этот осевой образ. Луи Арагон, как мы видели, использует этот образ. Близость Арагона к французской компартии и в целом левому (именно накаленно-левому) европейскому движению очевидна. Но не менее очевидна и специфическая метафизичность Арагона, в которой адресация к аду как социальному явлению соседствует с совсем другими адресациями. Не хочу отвлекаться на частности. Замечу лишь, что арагоновские адресации в целом (к социальному аду, трубадурам, рыцарству, поклоняющемуся Даме, и так далее) носят не только творческо-личный характер. Они говорят и о сопричастности сообществу, имеющему давнюю метафизическую традицию. И одновременно готовому к восприятию светского красного метафизического начала. Так обстоит дело с не чуждым коммунизму и марксизму писателем. Но Виктор Гюго уж никак не был марксистом. И ни в какие «красные» структуры не входил. Однако его «Отверженные» — это фактическая апелляция к тому же самому, к чему апеллирует Арагон. Примеров — множество. Когда итальянский писатель Карло Леви называет свой роман «Христос остановился в Эболи», он разве не разрабатывает метафору социального ада? Уже говорил о том, что респектабельная в целом «теология освобождения» работает опять же с этой метафорой. Но гораздо менее респектабельная (и несоизмеримо более жесткая) «теология революции» тоже работает с аналогичной метафорой. А потому сводить даже теологию революции к бунту против Бога некорректно. Подчеркну еще раз — даже теологи революции атакуют НЕ БОГА, а АД. Да, такое разграничение носит рискованный характер. Но я ведь не рекомендую его, например, российским верующим… Я просто рассматриваю все слагаемые исследуемого феномена. Что касается рекомендаций, то не мое дело давать их кому-либо. Я разбираюсь сам с некоей, весьма запутанной (но нужной нашему сильно подзалетевшему на чечевичной похлебке обществу) проблематикой. И все. — 408 —
|