|
Второй вызов — «150». Что сделает нынешнее население России — 150 миллионов человек, — если ему предложат продать Родину за 150 триллионов долларов? Не хмыкайте («таких денег в природе нет!»), а посмотрите правде в глаза. Знаю лучше многих изъяны Слободана Милошевича. Но население Сербии продало своего лидера и терпело унизительные для нации измывательства над ним — за что? За возможность под руководством Бориса Тадича в обкромсанном до несовместимости с национальной жизнью и растоптанном виде войти в Европу… Нечто подобное по отношению к России я называю «вызовом 150». Говорить, что все сводится к «вызову 0,5» — значит, врать самим себе. Был бы только «вызов 0,5» — справились бы в два счета. «0,5» знает, что ее спасение — «150». «0,5» формирует «150», проводя соответствующую культурную политику. Сериалы — это «150», «Груз–200» — это «150», «Comedy Club», «Дом–2» — это «150». «Адмиралъ» — тоже. И много что еще. Чем мы располагаем в качестве альтернативы «0,5» (контрэлиты) и альтернативы «150»? Какую часть своего населения мы можем называть народом? Если клочку России (например, Северо-Западному) предложат завтра войти в Европу в качестве независимого государства, то какая часть населения окажется народом, отвергнувшим этот выбор? Что подвигнет на борьбу отвергнувших? Нужен горячий, великий смысл, обращенный в будущее. И нужно помнить: остывший смысл не спасает. Ведь при распаде СССР речь шла не только о «проблеме 0,5» в ее тогдашнем варианте («сейчас развалим и о-го-го как пограбим!»), но и о «проблеме 150» в ее тогдашнем варианте («ё-моё! — у них там на прилавках 150 сортов сыра!»). Родина ИЛИ «150»! Но почему ИЛИ? Позднесоветское «ням-ням» с сытым недоумением смотрело выпущенный на экраны в 1987 году (и снятый в 1968 году) коварный фильм «Интервенция». Высоцкий нравился… почти как шикарные американские джинсы. И песенку он пел клевую: Нам будут долго предлагать — не прогадать. — Ах! — скажут, — что вы, вы еще нe жили! Вам надо только-только начинать… — Ну, а потом предложат: или-или. Или пляжи, вернисажи или даже Пароходы, в них наполненные трюмы, Экипажи, скачки, рауты, вояжи… Или просто — деревянные костюмы… Через четыре года «ням-ням» выбрало пляжи, вернисажи, экипажи, скачки, рауты, вояжи, 150 сортов сыра… Начался ельцинский бордельеро («забег в ширину», как говаривал Василий Макарович Шукшин). К 1999 году страна оказалась на грани небытия. Пришедший вместо Ельцина Путин не предложил «ням-ням» ИЛИ-ИЛИ. Он предложил И-И. «Ням-ням» (как элитное, так и низовое) с радостью согласилось. Сформировался патриотизм «времени И» (И пляжи, И «замочим в сортире»). Оформился «консенсус И-И», «политическая система И-И». «И дольше века длится И…» (сравни — «десятилетия спокойной жизни, нужные нам для развития»). — 104 —
|