|
Те гностики, которые практиковали более рациональный подход к этому вопросу, говорили, что само существование низших миров должно означать цель, которую имел в виду Верховный Творец. Сомневаться в Его суждениях значило бы впасть в смертельную ошибку. Церковь, однако, самодовольно приписала себе удивительное право поправлять Бога в этом отношении, потому что там, где это было возможно, она практиковала целибат, что приводило к резкому возрастанию числа невротиков. В мистериях целибат практиковался теми, кто достиг определенной степени духовного развития. Когда же целибат рекомендуется для всей массы непросвещенного человечества, это становится опасной ересью, фатальной как для философии, так и для религии. Как фанатичное христианство клеймило каждого еврея за распятие Иисуса, с такой же злобой им преследовался женский пол. В оправдание Евы философия говорит, что аллегория просто означает, что человек подвержен искушениям со стороны эмоций, и потому сбивается с истинного пути разума. Многие ранние отцы церкви пытались установить прямое соотношение между Адамом и Христом, тем самым отрицая греховную природу общего человеческого предка, поскольку совершенно ясно, что, когда св. Августин уподоблял Адама Христу и Еву церкви, он никоим образом не имел в виду, что этот институт привел человека к падению. По некой необъяснимой причине, однако, религия всегда считала интеллектуализм, а на самом деле всякое познание, фатальным для духовного роста человека. Невежественные монахи являются показательным примером такой позиции. В этой ритуальной драме, происходившей, возможно, от египтян, Адам, изгнанный из Эдема, философски представляет человека, изгнанного из сферы истины. Падение человека свершилось через невежество. Посредством мудрости получил он искупление. Сад Эдема представляет дом мистерий (см. Видение Еноха), посреди которого росли дерево жизни и древо познания добра и зла. Человек, изгнанный Адам, хочет выйти из внешнего Святилища (внешняя вселенная) в Святая Святых, но перед ним возникает страшное создание, творящее сверкающим мечом широкий круг, который Адам не может переступить. Херувим так обращается к ищущему выхода: «Человек, из праха ты вышел и в прах уйдешь. Ты был создан Строителем Форм, ты принадлежишь сфере формы, и дыхание, вдохнувшее в тебя душу, было дыханием формы, и, подобно пламени, оно угаснет. Большим, чем ты есть, ты быть не можешь. Ты обитатель внешнего мира, и тебе запрещено входить во внутренний круг». И Адам отвечает ему: «Много раз стоял я перед этим местом и просил дозволения войти в дом моего Отца, и ты всякий раз отказывал мне в этом, отсылая меня снова скитаться во тьме. Истинно, что я вышел из праха и что мой Творец не дал мне бессмертия. Но ты не можешь больше отсылать меня во мрак, потому что, скитаясь там, я открыл, что Всемогущий предписал мне спасение, послав покрытого тайной Своего единственного отпрыска, который принял на себя мир, созданный демиургом. На элементах этого мира Он был распят, и из Него пролилась кровь моего спасения. И Бог, войдя в свое создание, оживил его и установил путь, который ведет к Нему, хотя мой Творец не дал мне бессмертия, бессмертие зиждется в каждой пылинке, из которых я состою, потому что до того, как был создан мир, и до того, как Демиург стал регентом природы, Вечная Жизнь уже отразилась в лике космоса. И знаком ее является крест. Неужели ты не дашь войти мне, тому, кто, наконец, познал тайну самого себя?» — 355 —
|