|
Греческие мистерии включали в себя доктрину соотношения, существующего между музыкой и формой. Элементы архитектуры, например, должны были быть совместимыми с музыкальными нотами и тонами или же иметь музыкальные аналоги. Следовательно, когда воздвигалось здание, в котором комбинировались эти элементы, само здание уподоблялось музыкальной струне, которая является гармоничной только в том случае, когда она полностью удовлетворяет математическим требованиям гармонических интервалов. Реализация этой аналогии привела Гёте к мысли о том, что «архитектура есть отвердевшая музыка». При конструировании своих храмов инициации древние жрецы демонстрировали высочайшее знание принципов, лежащих в основе феномена вибрации. Ритуалы мистерий включали специальные речевые эффекты при произнесении фраз, и для этой цели делались специальные звуковые залы. Слово, которое произносили шепотом в такой зале, наполняло почти грохотом и все здание. Даже дерево и камни, которые использовались в строительстве храмов, были настолько пропитаны звуковыми вибрациями религиозных церемоний, что при ударе по ним они воспроизводили те тона, которые звучали в ритуалах. Каждый элемент в природе имеет свой нотный ключ. Если эти элементы скомбинированы в сложную структуру, результатом является струна, которая, если зазвучит, заставит распасться составляющие части. Подобным же образом каждый человек имеет свой ключ, такой, что, если он зазвучит, человек будет уничтожен. Аллегория стен иерихонских, обрушившихся от труб израилевых, несомненно, является попыткой установить тайное значение индивидуальных ключей или вибраций. Философия цвета«Свет, – пишет Э. Бэббитт, – раскрывает славу внешнего мира и является самым блистательным из всех его блистательных свойств. Он придает красоту, раскрывает красоту и сам по себе прекрасен сверх всякой меры. Он анализатор, правдолюб, и раскрывая обман, показывает вещи такими, какие они есть. Его бесконечные потоки меряют всю вселенную и попадают в наши телескопы от звезд, откуда они прошли квинтиллионы миль. С другой стороны, он исходит от объектов столь малых, что через микроскоп мы можем видеть объекты в пятьдесят миллионов раз меньшие, нежели мы видим невооруженным глазом. Подобно другим тонким силам, его движение поразительно мягко, и все же он проникает с удивительной силой повсюду. Без его оживляющей силы растения, животные и человеческая жизнь должны были бы немедленно исчезнуть с лица Земли. Поэтому вполне естественна попытка рассмотреть потенциальные и прекрасные принципы света и составляющих его цветов, потому что чем больше мы проникаем во внутренние его законы, тем больше обнаруживаем в нем волшебные свойства хранить в себе силу, оживлять, лечить, очищать и восхищать человечество» (см. «Принципы света и цвета»). — 226 —
|