Единственная сверхдержава

Замкнуться на НАТО в эпоху подъема других материков, цивилизаций, культур, религий, геополитических центров стало для США непродуктивной и даже опасной стратегией. Созданная для достижения совершенно других целей коалиция не выдерживает тест на релевантность в начале 21 века, когда противостояние Востока и Запада Европы стало анахронизмом, а механизм воздействия на широкий мир за пределами Европы еще не создан. Встал вопрос о новых союзниках и даже о реформировании старого союза. На Западе начали зреть идеи весьма существенного коалиционного пересмотра, ревизии союзнических связей. Обнаружилось радикально важное обстоятельство: в сентябре 2001 г. общая угроза проявилась как для Запада, так и для страны, «сдерживать» которую и был создан западный военный блок – для России. Общность противника потребовала, как минимум, общего для Брюсселя и Москвы планирования – хотя бы в самых общих чертах. Все это создало предпосылки нереальной прежде перспективы сближения Москвы с военным блоком Запада. Предпосылки нового взгляда Североатлантического Союза на Россию.

Посетив зимой 2001 г. штаб-квартиру НАТО в Брюсселе, президент Путин заметил, что видит в НАТО перемены, в свете которых эта организация не смотрится более старым военным альянсом, направленным против России. «Говорят, что НАТО становится скорее политической, чем военной организацией. Мы наблюдаем за этим процессом. Если дело пойдет таким образом, то все изменится значительно… Мы верим, что происходящее ведет к качественной перемене в отношениях России и Запада». Россия сделала несколько недвусмысленных жестов – объявила о своем уходе с баз Камрань (Вьетнам) и Лурдес (Куба).

В результате этой эволюции Запад предпринял попытки коррекции своей союзнической стратегии. Исторически это не ново: ведь была же России важнейшим союзником Запада в двух его главных испытаниях ХХ века – в двух мировых войнах?

В реальности речь, начиная с ноября 2001 г., пошла о возможности весьма радикальной трансформации НАТО из организации, противостоявшей Советскому Союзу-России, в организацию новой европейской безопасности в глобальными функциями. России было бы невыгодно сближение с первой, устаревшего типа организацией; России, при определенном повороте событий могло бы быть выгодно войти в новый - «наднатовский» альянс, хотя бы частично гарантирующий ее внутреннюю целостность и протяженные границы, хотя бы несколько страхующей опасности жизни рядом с переменчивыми и потенциально опасными соседями.

Лидером поисков более адекватного ответа на современные угрозы выступила Британия, гибкость дипломатии которой стала эталонной. Наиболее отчетлива витающие в воздухе новые идеи выразил в середине ноября 2001 г. премьер Тони Блэр. (Представляется, что Лондон ищет гарантии от экономического и политического доминирования в Европе Германии. Напомним, что именно ради избежания этой угрозы Лондон выступил в 1914 и 1939 годах). Складывается впечатление, что современная британская дипломатия, надеясь сохранить свободу маневра в Европе, стремится, с одной стороны, быть наиболее лояльным союзником Вашингтона, с другой - искать новые пути приобщения к европейскому балансу сил России.