|
Американцы не в первый раз в своей истории встречают самоубийц в почти массовом масштабе. Наибольший ущерб террористы нанесли Америке, когда в ходе второй мировой войны американские вооруженные силы начали приближаться к Японским островам. Пилоты с запасом топлива в одну сторону начали пикировать на американские корабли под разными углами без особого успеха: попасть в военный корабль, находящийся в открытом море, практически невозможно из-за плотности огня. Но японцы исхитрялись и с массовым нападением камикадзе следовало бороться не только пулеметами большого калибра. Следовало снять оторопь молодых американцев, устрашенных пилотами, которым жизнь была недорога. Фанатизм следовало показать во всей его зверино-ожесточенной неприглядности. Именно ради этого, когда один из летчиков-камикадзе рухнул в море рядом с бортом авианосца, его дневник привлек внимание как возможная иллюстрация фанатизма. Знатоки японского из американских университетов быстро перевели записи фанатика на превосходный английский. Зря старались, ничего ожидаемого, никаких отклонений от психики они не нашли. Обнажилась довольно грустная история деревенского парня, который воспринял приход в отряд камикадзе как судьбу, как один из естественных шагов своей жизни, шагов вынужденных и подчиненных коллективистскому сознанию специфической культуры. Летчик-самоубийца доверил дневнику бесхитростную радость по поводу нелетной погоды – еще один день, еще одна толика радости в суровом мире. В тексте не было ничего фанатического, это был обыденный японский стоицизм, чувство долга по отношению к своему обществу, дань коллективистской морали. Печатать для нужд вооруженных сил этот текст не имело смысла, он вызывал скорее грусть, чем стойкую ненависть к врагу. Американцы не проигнорировали особенностей японской цивилизации. По крайней мере, они приняли в качестве условия согласия японцев на капитуляцию оставление императорской власти и многое другое. Макартур, имея практически диктаторские полномочия, будучи фактическим «проконсулом» Японии, не порушил традиционные общественные устои. И сегодня трудно представить себе налет на американские авианосцы представителя страны, которая не только сохранила свои цивилизационные устои, но в которой на душу населения сегодня приходится 30 тыс. ам. долл. в год. Сегодня Япония поддерживает – хотя, без видимой охоты – войну Америки против терроризма. В новом тысячелетии Запад встретил угрозу, которой не ожидал: предельное ожесточение самоубийц, террор как инструмент политики обиженного бедного мира и маргинализированной цивилизации. Ответом стали операции в традициях второй мировой войны – бомбометание, высадка десанта, вооружение танками союзников. Талибан и Аль-Каида оказались сметенными с лица земли практически за два месяца. Дан ли ответ на глобальный террор? Запад предпочел сделать вид, что да. Ему предстоит еще испытать сомнения, терроризм – более глубокое явление, чем сеть Усамы бен Ладена. Западу предстоит всмотреться в причины ненависти тех камикадзе, которые завтра могут выступить с оружием массового поражения. Уничтожить часть внешних проявлений антизападной злобы вовсе не означает решить проблему формирования ненависти к Западу в целом. — 317 —
|