|
При таких условиях правильное руководство Коминтерном для судеб мировой пролетарской революции имеет решающее значение. Между тем на деле мы имеем картину прямо противоположного порядка. Руководство Коминтерном за последние годы носит такой характер, оно приняло такие формы, что об укреплении позиций Коминтерна не может быть и речи. Наоборот, Коминтерн переживает в настоящее время несомненный кризис. Это кризис выражается в следующем: 1. Коминтерн из штаба мировой пролетарской революции, чем он был на деле под руководством Ленина, Зиновьева и до некоторой степени даже под руководством Бухарина, превратился после разгрома всех оппозиций и соратников Ленина, после утверждения личной диктатуры Сталина в ВКП(б) и Коминтерне просто в канцелярию Сталина по делам компартий. Если Людовик XIV говорил «Франция – это я», то Сталин теперь с такой же уверенностью говорит: «Коминтерн – это я». 2. При Ленине и при Зиновьеве в руководящем ядре Коминтерна работали подлинные вожди, каждый из которых самостоятельно и смело ставил коренные теоретические и политические вопросы, не боясь ложных обвинений в уклонах, не опасаясь, что за допущенные ошибки его будут шельмовать и оплёвывать, а зная наперёд, что его лишь товарищи поправят. В руководящем ядре Коминтерна постоянно билась живая творческая большевистская мысль. Никто не боялся возражать Ленину или Зиновьеву, ибо они боролись с ошибками силой аргумента, а не аргументом силы. В настоящее время, наоборот, в Коминтерне нет вождей, а есть лишь исполнительные чиновники, боящиеся проронить лишнее слово, высказать самостоятельную смелую мысль, постоянно оглядывающиеся на мстительного и не разбирающегося в средствах борьбы начальника. Даже некоторые бывшие подлинные вожди, пройдя за последние годы курс сталинской учёбы, превратились в простых сталинских холопов, в героев «чего изволите». 3. В теоретической области в Коминтерне мы имеем за последние годы полное оскудение, на философском фронте и в области теоретической экономии – настоящая аравийская пустыня. Нет ни одной работы, ни философской, ни по политической экономии, ни по другим общественным наукам, достойной упоминания. Вся теоретическая мудрость последнего времени воплощена для Коминтерна в безграмотной, тупой, лживой статье Сталина – письме в редакцию «Пролетарской революции»[61]. Весь диалектический материализм уложен им в прокрустово ложе «шести условий»[62]. Сталин теперь является для Коминтерна официально непогрешимым папой. Но не потому, что компартии считают его действительно авторитетом в области теории марксизма-ленинизма, а, наоборот, несмотря на то, что все, видя его теоретическое и идейное убожество, не в силу его права, а в силу его силы, не из доверия к нему, а из боязни перед ним. Всех руководящих работников Коминтерна не только в Москве, но и на местах Сталин держит крепко в руках прямой или косвенной материальной зависимостью, и это решающий аргумент для утверждения его «теоретической» непобедимости. — 96 —
|