|
Во-вторых, позиция Сталина в 1917 г. до приезда Ленина была, как известно, полуменьшевистской. В той же статье «О войне» Сталин приветствует обращение Петроградского СР и СД «К народам всего мира» и выход из войны видит в давлении на Вр(еменное) правительство с требованием изъявления своего согласия немедленно открыть мирные переговоры. В этих взглядах Сталина нет ни грана большевизма, ни грана ленинизма. В своём предисловии к сборнику «На путях к Октябрю» Сталин пытается смазать истинный смысл своих позиций, спрятать его за спину партии. Он пишет, что первые три статьи отражают известные колебания большинства нашей партии по вопросу о мире и власти Советов, имевшие место, как известно, в марте-апреле 1917 г. Теперь он не признаёт никаких «объективных условий». Там, где можно и необходимо учитывать строжайше объективные условия и с ними считаться, он их отвергает. Там же, где недопустимо прятаться за объективные условия, он их привлекает для спасения положения. Это, видите ли, «был период крутой ломки старых позиций». Но это только объяснение его полуменьшевистской позиции, но не её оправдание. От поведения вождей в огромной степени зависит поведение масс. И человек, претендующий на звание вождя, не имеет права прятаться за настроения масс и крутую ломку старых позиций. Вождь должен себя показать именно в момент «крутой ломки старых позиций». Сталин же в этот момент показал себя не большевиком, а полуменьшевиком. Платонический интернационалист, небольшевик в период мировой империалистической войны, полуменьшевик в марте-апреле 1917 г. – таков этот «герой нашего времени». В-третьих, посмотрим, каковы были взгляды Сталина по вопросу о Брестском мире в 1918 г. До сих пор было распространено мнение, что взгляды Сталина целиком совпадали со взглядами Ленина. В действительности это далеко не так. Эти взгляды зафиксированы не в литературных выступлениях Сталина, а в протоколах Центр. К-та РСДРП(б) (август 1917 г. – февраль 1918 г.). В этих протоколах мы читаем следующее: «Тов. Сталин считает, что, принимая лозунг революционной войны, мы играем на руку империализму. Позиция т. Троцкого не есть позиция. Революционного движения на Западе нет, нет фактов, а есть только потенция, а с потенцией мы не можем считаться. Тов. Ленин доказывает, что он не согласен в некоторых частях со своими единомышленниками Сталиным и Зиновьевым. С одной стороны, конечно, на Западе есть массовое движение, но революция там ещё не началась. Однако, если бы мы в силу этого изменили свою тактику, то мы явились бы изменниками международному социализму»[34]. — 54 —
|