|
«Совершенно секретно Особая папка тт. Андропову, Громыко Выписка из протокола № 12 заседания Политбюро ЦК от 5 августа 1971 года Вопрос МИД СССР (по Израилю) 1. Направить в Израиль для проведения негласных контактов с официальными представителями Израиля тов. Примакова. 2. Утвердить проект указаний тов. Примакову для бесед с израильскими руководителями. 3. Утвердить указания послу СССР в Каире. Секретарь ЦК» Нужно сказать, что все материалы, которые цитирую, я увидел только три десятка лет спустя, когда по моей просьбе, связанной с написанием этой книги, они были рассекречены. Да и о том, что назначен осуществлять столь ответственную миссию, узнал лишь после состоявшегося решения об этом. Будучи заместителем директора Института мировой экономики и международных отношений, проводил свой отпуск с женой в Венгрии на озере Балатон, когда туда приехал из Будапешта сотрудник нашего посольства и сказал: «Вам необходимо срочно вылететь в Москву». Что случилось? В голову лезла страшная мысль: что-то стряслось с сыном, который не был с нами. Чуть-чуть меня успокоило разъяснение представителя посольства, столь рьяно выполнявшего данное ему поручение: «А супруга может оставаться отдыхать — срочно вызывают вас одного». И вот я в Москве. У трапа самолета меня встретил мой товарищ, принимавший участие в начальной стадии «курдской эпопеи», о которой тоже пишу в этой книге, Владилен Николаевич Федоров. На момент встречи в аэропорту генерал Федоров был начальником отдела Ближнего Востока Советской внешней разведки. От него я сразу узнал о причине вызова. Затем последовали встречи с Ю.В. Андроповым, А.А. Громыко, тщательное знакомство с директивными указаниями по поездке. Решили осуществить ее с помощью председателя Комиссии по атомной энергии Израиля Ш. Фрейера, с которым познакомился во время одного из заседаний Пагуошской конференции. Профессор Фрейер — очень симпатичный, либерально настроенный, расположенный к откровенным беседам человек — принадлежал к тем израильским кругам, которые хотели сближения с СССР. Его положение позволяло ему выходить на «израильский верх». Он мне говорил тогда, что было бы полезно организовать контакты СССР с Израилем «хотя бы на неофициальном уровне». Передали Фрейеру, что я хотел бы встретиться с ним в Риме. Там он с готовностью взял на себя организацию моей секретной поездки в Тель-Авив. О полной конфиденциальности миссии не забывали каждый раз говорить мне все, с кем встречался в Москве до поездки. В Рим Фрейер прибыл с директором кабинета министра иностранных дел Израиля Бароном. С билетом в Кельн через транзитный зал римского аэропорта 28 августа 1971 года я попал на борт самолета израильской авиакомпании «Эль Ал», взявшего курс на Тель-Авив. — 195 —
|