|
— Слушаюсь, ваше высочество, — с облегчением сказал Скобелев, радуясь, что дешево отделался. Для встречи царского поезда на перроне Плоешти были выстроены генералы и особо отличившиеся полковники, Александр II с чувством расцеловал Непокойчицкого, стоявшего первым согласно должности, обнял Шаховского: — Тебя благодарю особо, князь, ты первых героев России подарил. Напомни имена. — Полковник Струков, ваше величество. Барбошский мост — его заслуга. — Подойди, полковник, — позвал следовавший за государем главнокомандующий. — Знаю о тебе, — сказал Александр, когда Струков подошел. — Однако уже, кажется, награжден за это? А кого сам отличил? — Урядник Евсеев и казак Тихонов достойны Георгия, ваше величество. — Представь мне их сегодня же. Герои не должны ожидать наград. — Слушаюсь, ваше величество. От вокзала до дома плоештинского обывателя Николеску, выбранного под временную резиденцию императора за огромный сад, по обе стороны улицы были шпалерами выстроены болгарские дружины. Они стояли недвижимо, держа на караул тяжелые винтовки системы Крика, и Александр время от времени поднимал руку и кричал: — Молодцы! Молодцы, болгары! За коляской следовал конвой и почетный эскорт офицеров гвардии. Гвардейцы ехали молча, учитывая торжественность момента, восторженные крики жителей, толпившихся за черными рядами ополченцев, и присутствие высших чинов армии и государства. Тюрберт, только что вернувшийся из Петербурга, не смотрел по сторонам, сдерживая нетерпеливого, то и дело сбивавшего аллюр и норовившего скакать боком кровного жеребца. Жеребец был свадебным подарком тестя, и подпоручик еще не привык к нему. — Вот Самарское знамя, Тюрберт, — сказал скакавший рядом капитан Юматов. Тюрберт равнодушно скользнул взглядом по знамени и рослому знаменосцу и вдруг невольно придержал коня, ломая ряд. Впереди следующей болгарской роты с обнаженной саблей стоял ее командир, и лицо этого командира показалось подпоручику удивительно знакомым. — Что с вами, Тюрберт? — Ничего, — сказал подпоручик, отпуская жеребца. — Показалось, что лицо знакомо еще по Сербии. Только чушь, этого не может быть… Перед вечером Александр и главнокомандующий уединились в кабинете. Николай Николаевич расстелил знаменитую схему, показал расположение корпусов и дивизий, артиллерии, резервов и обоза. — Как видишь, все изготовлено к прыжку. — Никополь? — спросил государь. Великий князь загадочно улыбнулся. Легким движением карандаша не без самодовольства очертил турецкие крепости правого берега. — 381 —
|