|
— Добрый день, Варвара Ивановна. Я был представлен вам, если припомните. Варя едва ли не впервые с начала торговли подняла глаза. Перед нею, привычно улыбаясь ничего не выражающей улыбкой, стоял князь Насекин. — Здравствуйте, князь. Какую розу вы желаете? — Прошу извинить, я не любитель оранжерейных цветов. — А… Варя смешалась и, чтобы скрыть смущение, принялась с преувеличенным усердием наполнять цветами опустевшие вазы. Она доставала розы из ведер, спрятанных за прилавком, отряхивала и ставила в букеты, ожидая, что князь либо затеет разговор, либо уйдет. Но князь продолжал молча смотреть на нее, с грустью, как ей показалось, следя за каждым ее движением, и это было неприятно. — Вы надолго в Смоленск? — спросила она, чтобы хоть как-то нарушить это странное молчание. — Нет. А что же вы одна? Ваша сестра… — Сестра в Москве, — поспешно и неучтиво перебила Варя. — Она стала курсисткой. — Жаль, — сказал князь. — А я, представьте, еду в Кишинев и далее, куда двинется армия. Как там у Лермонтова? Кажется, «даст бог, может, сдохну где по дороге». — Ну зачем же столько горечи, князь. — Может быть, вследствие того, что я не люблю оранжерейных цветов? — Право, это странно… — Прошу прощения! — громко и резко сказал коренастый господин, подходя к киоску. Князь посторонился. Незнакомец коротко поклонился Варе, высыпал на тарелку несколько зазвеневших полуимпериалов: — Из ваших рук, мадемуазель. — Здесь… здесь слишком много, сударь, — растерянно сказала Варя, собирая по прилавку рассыпавшиеся золотые. Князь неприятно растянул тонкие губы, изображая улыбку: — Оранжерейные цветы стоят дорого, Варвара Ивановна. И, поклонившись, неторопливо пошел к выходу. Варя проводила его глазами, вновь глянула на щедрого господина. — Вы заплатили за всю вазу? — Ровно один цветок. — Господин улыбнулся, показав крупные белые зубы. — Один, но из ваших рук. — Благодарю, — сухо ответила Варя: ей не понравились развязные нотки. — Какую желаете? — На ваш вкус. Варя выбрала розу, протянула. Незнакомец взял цветок, неожиданно задержал ее руку. — И тур вальса. У вас не будет отбоя от кавалеров, но тур вальса — за мной. — Вы слишком… — Варя вырвала руку, — слишком вольны, сударь. — Тур вальса! — Он вновь сверкнул улыбкой. — Думайте об этом туре. Поклонившись, неизвестный ушел. Варя злорадно отметила мужицкую тяжеловесность его походки, усиленно занялась цветами, но не думать о танцах уже не могла. Сердилась на себя, на развязного самоуверенного наглеца, старалась думать о другом и не могла. — 265 —
|