|
— Хватит, отче, кощунствовать, — резко оборвал капитан. — В клятвах твоих наш полковой священник отец Андрей лучше меня разберется. Жди его к вечеру, не отлучайся. Поехали, Олексин. — Это все ложь! — крикнул Владимир. — Это страшная ложь, клянусь вам всем святым! Честью своей клянусь! Обратно ехали тоже молча, только теперь лошадь Гедулянова шла впереди. А Владимир тащился сзади, плакал от бессильного стыда и отчаяния и не замечал, что плачет. Капитан оглянулся, придержал коня; когда поравнялись, обнял вдруг Владимира за плечи, встряхнул: — Перестань реветь. Ну? — Я подлец, — дрожащими губами выговорил Олексин. — Я не могу больше жить. — Ты дурак, а не подлец. Подлец там, в Тифлисе, с девчонкой. Слезь, умойся и не реви больше: к постам подъезжаем. Ковалевского у заместителя командира полка не было. Владимир с облегчением отметил это и тут же яростно выругал себя за малодушие. Он теперь все понял и ничего не хотел больше утаивать. После краткого доклада Гедулянова, что венчание фиктивное, сам рассказал все, что знал. Рассказывал, не щадя себя, но всячески выгораживая Таю, будто это могло хоть как-то облегчить ее положение. — Натешится — бросит, — вздохнул Гедулянов. — Хорошая девочка, господин полковник. — Суд чести, — сказал фон Борделиус. — Я не потерплю такого пятна на чести полка. — Он подаст рапорт об отставке. — Рапорт мы отклоним. Суд чести, — сурово повторил полковник. — Завтра я уведомлю командира… — Господин полковник, — с отчаянием перебил Олексин. — Разрешите мне доставить подпоручика фон Геллер-Ровенбурга в Крымскую. — Подпоручика доставит Гедулянов. — Господин полковник, позвольте мне. Я умоляю вас, я на колени встану, я… Я не смогу жить, если вы откажете! — Позвольте юнкеру, — хмуро попросил Гедулянов. — Он тоже обманут, господин полковник. — Хорошо, — подумав, сказал фон Борделиус. — Учитывая, что вы тоже в какой-то мере обмануты, я разрешаю вам это. По возвращении напишете рапорт. — Какой рапорт? — тихо спросил Владимир. — Рапорт о переводе в другой полк, — жестко пояснил полковник. — И это единственное, что я могу для вас сделать. В Тифлис выедете завтра, утром явитесь ко мне. Ступайте. Владимир вышел. Фон Борделиус проводил его взглядом, похмурился и сказал, глядя в стол и будучи очень недовольным тем, что говорит: — Переночуйте сегодня у него, Гедулянов. Как бы этот мальчишка глупостей не наделал. — 191 —
|