|
– Мужеством простых воев одержана победа на Неве-реке, но победа над ярлом Биргером совсем не означает победы над королевством Шведским. Великий Новгород – кусок лакомый, от таких не отказываются и после того, как обожглись. И если на западе стоит Псков и иные крепости, то север наш ничем не прикрыт. А на юге – татары, чудом не ворвавшиеся в новгородские пределы. Значит, надо строить добрые опоры на севере. Надо думать о завтрашнем дне, о безопасности внуков своих и о могуществе Новгорода. Это стоит денег, больших денег, и вы, господа Великого Новгорода, должны их дать. И не подаянием, кому сколько не жалко, а налогом на имущество каждого. Княжеская речь была выслушана со вниманием и в тишине, но тишина эта стала мертвой, как только Александр замолчал. И зависла над пирующими столами. – Дадут они, как же, – громко сказал Миша Прушанин. – Для них калита куда как родины дороже. – А ты, Мишка, хоть полгривны заработал? – ехидно спросили с дальнего стола. – Миша славу вечную заработал, – громко сказал Гаврила Олексич. – И слава его потяжельше всех ваших гривен, вместе взятых. – Ты чужие гривны не считай! – Не с руки нам с Западом ссориться… – Новгород нашим богатством стоит и стоять будет. – Верно! Откупимся, коль чего не так сойдется… Шум нарастал, в нем уже глохли отдельные слова, голоса крепчали, но Александр молчал, темнея лицом. И сидел, уронив на стол могучие руки, кулаком валившие наземь быка. – А куда казна Биргера подевалась? Неужто поверим, будто он без нее приходил. – Вот ты, князь Невский, на нее крепости и строй… Александр резко выпрямился, отшвырнул кресло. Обвел столы суровым взглядом, и шум сразу стих. – Если Совет господ не изыщет денег на строительство укреплений, я отъеду из Господина Великого Новгорода! И быстро вышел из Грановитой палаты. 2Успокоился князь только к ночи. Ходил по палатам, распугивая челядь, и только Александра решалась к нему подступиться: – Отдохни, не терзай себя. – А ты чего за мной, как тень, бродишь? В тягостях ведь, о младенце подумай. – Ты пока мой младенец. Ложись, я тебе песенку спою… Наконец князь послушался. Лег, и Александра прилегла рядом. Ласкала, тихо пела колыбельную, и Невский под утро задремал. А утром, еще до трапезы, пришли Ярун и Чогдар. Так и не уснувшей Александре осторожно доложили о них, и к ранним посетителям вышла она, запретив будить мужа. Гости низко поклонились, и Ярун сказал: – Здравствуй, княгинюшка. Знаем, что не ко времени, но сердце не на месте. Как он-то? Уснул хоть немного? — 71 —
|