|
Ярун развернул свиток: «КНЯГИНЯ АЛЕКСАНДРА БРЯЧИСЛАВНА ПРЕСТАВИЛАСЬ. САМ РЕШИ, КОГДА СКАЗАТЬ СИЕ АЛЕКСАНДРУ. ЯРОСЛАВ». – Сядешь в моем шатре и будешь сидеть, пока все войска не уйдут, – сказал он гонцу, спрятав свиток на груди и удержав себя от крестного знамения. – Потом ешь, пей, баню требуй – челядь все сделает. Но если проговоришься, что с вестью от великого князя прискакал, она… она тоже все сделает. Понял меня? – Понял, боярин. – Ступай. Слуга проводит. «Вестник, – думал он, возвращаясь в дружину. – С недоброй вестью, ох, какой недоброй… И Сбыславу чуть не проговорился. К чему бы все это?.. Господи, упокой душу рабы твоей Александры…» Все были заняты своими делами, спали урывками, и проводить Сбыслава пришел только Гаврила Олексич. – Шафером пойдешь ко мне? – А когда же свадьба? – А как ливонцев разгромим, так и сыграем. Олексич пребывал в отменном настроении, шутил, улыбался. Теперь он верил в свою судьбу. – А что же Марфуша? – тихо спросил Сбыслав. – Проводил я ее в монастырь. – Гаврила вздохнул, но, правда, не слишком горестно. – Сразу после сговора и ушла. Теперь, сказала, есть у тебя хозяюшка, братец ты мой. Сбыслав ожидал, что растревожится, что защемит сердце, но ничего не ощутил, кроме легкой грусти. Либо все мысли его были сейчас заняты только предстоящей битвой, либо перегорела в нем его первая любовь… Дружины и отряды, пешие и конные, шли и шли на Чудское озеро к урочищу Узмень вслед за передовым полком Сбыслава. Там уже стоял княжеский шатер, подбитый для тепла сукном, откуда к Сбыславу вышел и сам Невский. – Войска пошли? – Должны уже идти. Ополчение обогнал по дороге. – Трудно будет в клин ливонцев сбить. – Думал об этом, Ярославич. Лучников по обе стороны поставлю, чтоб по кнехтам стреляли. Рыцари станут их прикрывать, а прикрыть можно только клином. – Может быть. У меня отобедаешь или с дружиной? – С дружиной, Ярославич. Ты уж прости. – И это верно, – скупо улыбнулся Александр. – Поедите и ложитесь спать. Ввечеру разбудят, и сразу – по коням. Побереги себя. – Ты себя береги, Ярославич. Ты – спасение Руси, а мы – лишь меч в твоей деснице. Поздним вечером Сбыслава разбудил Савка: – Наказ тебе от князя. Есть не давать, сразу – в путь. В поводу свели коней на лед. Будимир чуть не упал. Смешно замахал руками, кто-то из дружинников рассмеялся. – Что ж ты Урхо не попросил подковать себя? Сбыслав вскочил в седло, разобрал поводья. Чалый поводил ушами и недовольно фыркал, кося глазом. Сбыслав успокаивающе похлопал его. — 135 —
|