Собрание сочинений в 12 томах. Том 11

– Невский очень умен, – основательно подумав, сказал Субедей-багатур. – Если бы он был монголом, к его имени непременно добавили бы прозвище сэчэн. Александр-сэчэн.

Советник замолчал. Молчал и Бату: «сэчэн» по-монгольски означало «мудрый», и здесь было, над чем призадуматься.

– Ты еще не закончил разговор, учитель.

– Горячую кость обгладывают неторопливо, хан. Сартак отважен, искренен, порывист, но – простоват. Александр-сэчэн уже объездил его, осталось лишь перехватить поводья. Так что живи подольше, хан Бату.

Бату долго молчал, хмуро сдвинув брови. Сказал, спрятав вздох:

– Я не властен над собственной смертью, учитель. Я властен над жизнью и смертью любого из моих подданных. Если в этом твоя загадка…

– Не в этом! – с неожиданной резкостью перебил старый полководец. – Ты спешишь по проторенной дороге, это легко, но бессмысленно. Тебе нужно искать друзей рядом с собой, пока враги далеко. Да, в твоей власти убить Невского, но я ничего глупее не слышал за всю свою долгую жизнь. За Невского поднимется вся Русь, и ты окажешься меж двух жерновов, которые сотрут тебя в пыль. Ответь мне, кто не смеет выдернуть поводьев из чужих рук?

– Сын у отца, – неуверенно сказал Бату.

– Сын у отца, – подтвердил Субедей-багатур. – Вот загадка, которую придется решать.

– Как?! – выкрикнул Бату, подавшись вперед. – Как, старик, можно решить загадку, которую решить невозможно?

– Невский мудр, но не способен на хитрость, потому что выше любой хитрости. Рассудителен, потому что понимает, куда именно клонит собеседник уже в начале беседы. Благодарен, потому что слишком горд для того, чтобы просить. Исполнен искреннего почтения к старшим, потому что очень силен сам.

Бату настороженно молчал.

– Наконец, он очень любит своего отца.

– Все сыновья любят своих отцов, – проворчал хан. – Это естественно, но какой вывод должен сделать я?

– Оскорбление отца больше личного оскорбления. Благоразумно было бы не унижать князя Ярослава повелением прибыть с изъявлением рабской покорности.

– Мои рабы не должны знать исключений! – резко сказал Бату.

– Сделай вид, что ты про него забыл, – осторожно подсказал Субедей-багатур. – Он удивится, встревожится и приедет на поклон сам.

Бату, размышляя, медленно кивал головой.

2

Вечером был прощальный пир, а на утренней заре Невский выехал домой. Его провожали Сартак с Неврюем и сотней гвардейской стражи Бату-хана. И опять князь с царевичем ехали впереди, опять Сартак болтал ни о чем, а Александр лишь поддерживал беседу, недоумевая, до какого же предела их решили провожать с таким почетом.