Черная книга Мары

Отчего люди желают видеть лишь черный лик Твой? Отчего взывают к Тебе лишь под стягом одиночества и отча­яния, будто одинокие и отчаянные имеют заслугу перед Мате­рью?

Отчего белым рукам Твоим что ни день приходится сечь, кру­шить и карать, беря то нож, то серп, то иное оружие? Отчего столь истово чают сего радари Твои? И приходишь Ты к ним, спутав густые власа и золою измазав­шись,

лицом бледная точно снег,

и отверзаешь лоно пред ненасытными, кои зуд уда своего спу­тали с жаждою Духа?

В том ли Воля Твоя?

Ты, о Соты медовые, от коих мёд есть Лад всего мира, Ты, чей голос без устали поёт песню Сотворения! Твоя грудь земная — материнская опека, живящая тело и Сер­дце,

Твой танец —текучая плавность всех вод Окиян-моря, Твоё дыхание — исцеляющее время, переменчивый женский нрав льдинки, ручья, ягоды и опавшего листа. Тепло Твоих ладоней — прибежище сыну, любины[136] супругу, мудрость всякому деянию.

Отчего же идущие стезёю ко Ладу не поднимают глаз на Тебя,

Подмоги от Всеблагой избегая?

А те, кто радеют — почему хотят видеть свою Мать леденящею угрозою смерти,

и Возлюбленную — похотливой кровожадной оборванкой, подавляющей мужескую волю?

4. Ты, Ласковая, Обволакивающая, Рачительная, Исцеляющая любовью, Берегущая дом, Слаживающая воедино, Созидающая грядущее, Плодоносная и Вдохновляющая творить, Утешающая Сердце и Приводящая к Мудрости. Я ПРИЗЫВАЮ ТЕБЯ ЖИВУЮ, Красивую мягкой женственной красотой, Призываю Тебя здоровую и цельную, без огрубленных или гноящихся членов, Нарядную и гладко убранную,

Призываю Тебя матерински милостивую, благосердечную и удоволенную всем.

Отдохни от запёкшейся крови и вони гниющих трупов.

Призываю Тебя

МАЯ ЛАДНАЯ МАТЬ!

Слава Роду!

[2007]

Осколки Ее зерцала на Тропе Возврата

1. Провождение

В ночи Лик Твой — Солнце Мёртвых, Око Тьмы, плачущее, словно слезами, кровью нерождённых детей, улыбающихся нам из мира, который скрыт в шёпоте теней и шуршании песков времени, обрушившихся снегопадом ядерной пыли разрушенных городов, за­бытых созданий и не сказанных слов, которые были готовы сорвать­ся с губ, когда моя голова, отрубленная Твоим серпом, уже падала в бесконечную пропасть разверзнувшейся под ногами земли, и слова древнего распева огненным прибоем касались кромки моего созна­ния, оставшегося на берегу Туманной Земли, и крылья, разорвавшие кокон гниющей плоти, несли меня над волнами, как Любовь Влады­чицы Лебединых Крыл бросает Её грудью на скалы этого мира, как Тысячеликая Луна крадется по Небосводу Разверзшихся Криков, как Вещий откидывает полу Своего плаща, сплетённого из лебединых перьев и волховских трав, чтобы поднять ещё одну мёртвую кость, выброшенную на морской берег прибоем, и положить её, пахнущую солёным ветром, в Свою перемётную суму, что полнится несконча­емо гулкими тяготами земными, волнением предрассветным и Веч­ностью длинною в миг — за Вечность пред Пробуждением...