|
(Самуил Яковлевич Маршак, любимый детский поэт автора. Из переводов народной английской поэзии.) Как и полагается в подобных ситуациях, сейчас следовало бы дать краткое описание теории относительности, ее основных положений, значений главных терминов, а далее переходить к детализованному рассмотрению данной темы. Но всё это нам не понадобится. Нам это не нужно. Мы ограничимся лишь тем, что договоримся применять термин «теория относительности» (ТО) в отношении обеих ее частей, специальной (СТО) и общей (ОТО). Этого будет вполне достаточно для предварительного знакомства. Почему – в дальнейшем станет понятно. А пока можно пояснить, что ТО нас интересует очень специфически, просто как некая полезная тема в нашем разговоре. А тему теории относительности, следует начать с необходимого вопроса – «как мы об этом будем говорить?». Этот вопрос не просто необходим, он насущно важен, если мы хотим успешно выпутаться из той ситуации, в которую сейчас попали по собственной же вине. А попали мы в очень нехорошую ситуацию, потому что споры вокруг истинности или ложности ТО давно уже перестали носить характер научных. Это - политические споры, в которых основным побуждением к отрицанию или обожествлению теории являются не ее научные достоинства, а симпатии или антипатии к ее создателю и ко всему тому, что окружало теорию, как в момент ее появления, так и после этого. Теория относительности волнует не умы, а души. И это следует со всей определенностью отметить, и помнить, что если вот так говорить о ТО, то можно проследить начало всех этих прений, но никогда нельзя предположить, что им наступит конец. Потому что теорию относительности нельзя ни доказать, ни опровергнуть вообще и в принципе, а не то, чтобы в подобных спорах. Тем более что, например, автору этих строк пришлось многое повидать в своей жизни, но многое из того, что он видел, он бы променял на одну лишь возможность хоть раз посмотреть на то, как кто-то кого-то переспорил. Любой спор, по сути, это та же самая война. А любая война – это тот же самый спор, принявший крайние формы. Аргументы, применяемые в войне, экстремальны. Но и не экстремальные аргументы, применяемые в споре, преследуют ту же самую военную цель – победить безоговорочно. И это с обеих сторон. И как в войне не выбирают средств, чтобы выжить, так и в любых спорах не заботятся о чистоте аргументации, чтобы не проиграть. Больше в споре ничего конструктивного не происходит. Поэтому мы уклонимся от дискуссии. Кроме того, уже само наличие спора говорит о неуверенности спорщиков и об их недостаточной убежденности в том, что они проталкивают. Когда вы для себя твердо убеждены в чем-то, то у вас пропадает внутреннее стремление доказывать это кому-то еще. Появляется удивительное желание оставить оппонента при своем мнении в обмен на то, чтобы он оставил в покое тебя. Именно поэтому единственный способ оставить за собой последнее слово в дискуссиях придуман Уинстоном Черчиллем, который как раз и отличался очень твердой убежденностью в своем мнении. Удивительный сэр Уинстон вывел следующий рецепт оставлять последнее слово в споре за собой. Для этого надо всего лишь сказать следующее: «Пожалуй, Вы правы. Я подумаю над этим». И успех вам гарантирован. Далее противник, если и будет что-то говорить, то только в канве вашего последнего тезиса. Поэтому и мы не будем говорить о ТО в порядке дискуссии. — 77 —
|