Бесконечная война

Ахмед Рашид в своей книге делает одно важное уточнение. Изначально – то есть на протяжении 80-х гг. – самым крупным производителем героина в мире был Пакистан. Затем по ходу войны в Афганистане появилась неограниченная свобода действий на соседней территории. Именно это, а также необходимость финансировать вооруженные формирования моджахедов, не залезая в контролируемый государственный бюджет, привели к тому, что плантации опийного мака постепенно переместились из Пакистана в Афганистан. Ахмед Рашид пишет: «Наркобизнес приобрел огромный размах под прикрытием поставок оружия при непосредственной причастности ЦРУ и ISI… Как во Вьетнаме ЦРУ закрывало глаза на наркобизнес своих местных союзников, так и в Афганистане США решили не обращать внимания на крепнущий альянс моджахедов, с одной стороны, и пакистанских наркодельцов и военных – с другой» (там же. С. 120).

Нетрудно представить последствия, которые имела почти двадцатилетняя никому не подконтрольная торговля наркотиками для слаборазвитой экономики Пакистана. Широкий приток криминальных денег дал дополнительный толчок коррупции, которая приобрела характер эпидемии. Наркодоллар стал безраздельно властвовать в экономической, политической и общественной сфере страны. Для полноты картины добавим, что сегодня Пакистан стал ядерной державой.

Но вернемся к основной теме. Теперь становится ясно, почему влиятельные круги в Исламабаде считают сохранение контроля над артериями, по которым течет драгоценный товар, проблемой первостепенной важности. Более того, они заинтересованы в максимально широком его распространении по всем направлениям. Из провинции Гильменд, где производится почти половина афганского героина, или из района Кандагара, где самые плодородные земли, на юг через пустыню Белуджистана к пакистанскому побережью – порту Макран. Или через Иран в Турцию, или же из провинции Герат в Туркменистан через прозрачную границу, далекую от назойливых, любопытных глаз.

Маршруты нефти

Итак, смысл символического жеста с «освобождением» талибами каравана в 1994 г. предельно ясен. Исламабад давал понять, что именно он вновь откроет наземные торговые пути и будет гарантировать их безопасность. Совершенно очевидно, что под коврами и тканями, лекарствами и продуктами питания будет находиться более ценный и прибыльный товар. В этой сфере тесно соприкасаются интересы Пакистана и Саудовской Аравии. В меньшей степени пересекаются интересы Пакистана и Соединенных Штатов, которые безуспешно пытаются одной рукой (DIA – Drug Intelligence Agency – Агентство по борьбе с наркотиками) разрушить то, что создавали другой рукой (ЦРУ) на протяжении целого ряда лет. Зачастую все не так просто, как может показаться на первый взгляд. За прошедшие бурные годы в данном регионе сталкивались различные и противоположные политические линии. Поэтому никого не должно удивлять, что политика главных действующих лиц неоднократно претерпевала изменения.