Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения

В политической практике государства религия занимает важное место как часть его идеологии; она полезна, если способствует укреплению любви к родине и стремлению к ее защите, считал Макьявелли. Поэтому он искал пути к созданию эффективной и полезной для государства религии, исходящей из идей языческой античной эпохи. Христианская религия, считал он, видит высшее благо в смирении, в презрении к мирскому, в отречении от жизни, тогда как языческая находила его в величии души, в силе тела, во всем, что делает человека могущественным. Макьявелли стремился к здоровой, полезной для государства идеологической концепции, практически имея в виду общество, где место религии будет занимать рационалистическая и оптимистическая философия возрожденческого направления, прославляющая и утверждающая духовные и физические силы человека. Создание такой новой религии означало бы ликвидацию всех разновидностей христианской религии.

Макьявелли — противник суеверий, но признает наличие и силу судьбы-фортуны, под которой он понимает обстоятельства и обстановку, влияющие на поведение человека. Но судьба лишь частично властна над человеком, который может и должен бороться с ней, т. е. сопротивляться окружающим его обстоятельствам. Итог борьбы зависит от энергии и таланта человека.

Не менее блестящим и выразительным антиклерикалом был современник Макьявелли, тоже флорентиец, Франческо Гвиччардини (1483–1540 гг.). Человек был в центре внимания этого философа, историка, крупного политического деятеля. Именно ему посвятил Гвиччардини свои «Заметки», представляющие энциклопедию человеческой жизни. Будучи на службе у римской курии, он близко наблюдал ее и поэтому ненавидел. Три вещи, писал он, хотел бы я видеть: хорошо устроенную республику, Италию, освобожденную от всех варваров-иноземцев, и мир, избавленный от злодеев попов. Философия Гвиччардини была продолжением теории взаимополезности Лоренцо Валлы, осуществлению которой на практике помогает ум и опыт.

Реалистический подход к жизни сказался и на его отношении к различным сверхъестественным явлениям. Чудеса, считал Гвиччардини, — это тайна природы, до объяснения которых человек еще не дошел и находится как бы впотьмах. Богословы, полагал он, пишущие о сверхъестественных вещах, говорят нелепости.

В отличие от Макьявелли Гвиччардини отрицал научность астрологии, используемой для предсказания будущего: безумие — говорить об астрологии, т. е. о знании будущего; астрологи не знают, что говорят, и их догадки оправдываются только случайно.