|
Если бы крупный город накрыло вулканической лавой и пеплом при внезапном извержении, как это произошло при взрыве Везувия, который сохранил для нас Геркуланум и Помпеи, часть нашей цивилизации превратилась бы в гигантскую музейную экспозицию. Однако если наступит следующий ледниковыйц период, и с севера двинутся огромные ледники, как это несколько раз происходило за последний миллион лет, все, встретившееся на их пути, будет попросту превращено в пыль. Только один такой ледник способен полностью стереть с лица Земли все следы нашей цивилизации. И может быть, только разбросанные куски фарфора будут вдохновлять ученых будущего на написание докторских диссертаций о том, каким богам возносили молитвы священники перед этим алтарем. Хотя это всего лишь унитаз. Я свел бы дело к следующей личной аналогии: хотя община штата Айова, в котором я в свое время жил, довольно невелика и находится в нескольких часах от крупных метрополий, в ней есть все современные удобства: магазины и супермаркеты, больница с квалифицированными врачами, небольшой колледж. Предположим, что возникла пренеприятнейшая ситуация: весь цивилизованный мир, в оргии всеобщего разрушения, истребил сам себя в ядерной войне. Все крупные города превратились в ничто, но жители маленьких поселков и общин, про которые я только что говорил, сделают все от себя зависящее, чтобы выжить. Не будет телевидения, а сами телевизоры, если и будут для чего‑то пригодны, так только для того, чтобы складывать на них книги. То же самое произойдет и с радио, за исключением, может быть, выживших во всеобщем разрушении мелких местных станций, которым, естественно, негде будет даже взять запасные части. Да и самих запасных частей не останется. Автомобили просуществуют только до того момента, пока не опустеют топливные цистерны на заправках, а у местных автомехаников хватит таланта их хоть как‑то поддерживать в рабочем состоянии. Врачи в больницах и клиниках сделают все, чтобы обучить более сообразительных членов общин основам современной медицины, но... без соответствующих технологий это будет трудно сделать, а они тоже уничтожены. Учителя государственных школ и преподаватели колледжей будут стараться изо всех сил сохранить идеалы нашей культуры; однако выращивание хлеба будет в тот момент гораздо важнее философии. Инстинкт выживания станет сильнее Шекспира. Однажды сломается последняя машина, и не будет никого, кто помнит, как ее починить. Рентгеновские установки, радио, сухие аккумуляторы длительного действия остаются по‑прежнему предметами культа, но они бесполезны. Как реальное оборудование, все это скоро будет забыто; в легендах селян Айовы их возведут в культ магических предметов, а сами жители, движимые инстинктом выживания, вернутся в быстро надвигающиеся на поселки леса. — 69 —
|