|
Керведек с отвращением швырнул карточку и велел её сжечь вместе с букетом. Грум, длинный, сухой, рыжий англичанин, повторил то, что рассказывал управляющий. - Господин этот был хорошо одет, но, должно быть он больной: лицо у него землистого цвета. Он дал мне десять франков, - прибавил грум. Маркиз пожелал видеть монету, и грум полез за ней в кошелёк. Но едва он взглянул на золотой, как у него сорвалось ругательство: - Ах, мошенник! Ведь монета – фальшивая! Керведек тоже осмотрел золотой. С одной стороны было, как следует, изображение республики, а с другой стороны была вырезана Адамова голова. Глубокие тёмные линии контура, казалось, были выжжены раскаленным инструментов. Маркиз побледнел, а затем вынул из кармана десять франков и молча обменять их на загадочную монету. Приказав не рассказывать о происшествии никому, особенно маркизе, он ушёл в дом. Несмотря на врождённый скептицизм, он чувствовал, что им овладевает панический ужас. День прошёл спокойно, а после обеда Керведек предложил жене съездить навестить его тетку, сестру отца, госпожу де Навиль. Старушка горячо любила племянника и давно желала, чтобы он женился. Поэтому она очень обрадовалась известию о свадьбе, искренне поздравила его и выразила желание, чтобы он представил ей свою молодую жену, когда будет в Париже. Госпожа Навиль жила по дороге в Версаль, в красивый даче, окруженной громадным садом. Автомобиль маркиза остановился перед узорчатой решёткой, и молодая чета пошла к подъезду дома по алее, обсаженной акациями, каштанами и кустами роз. Вдруг из кустов выскочила большая чёрная птица, побежала сначала перед ними по дорожке, махая крыльями, а зачем взлетела на дерево, испуская зловеще: - Ха-ха-ха! Хохот этот удивительно походил на человеческий смех. Маркиз побледнел, а Кира, дрожа всем телом, схватила за руку мужа. - Это он, - глухо прошептала она. – Разве ты не узнал его смеха? Страшный, глумливый хохот раздался снова. Тогда Кира опрометью бросилась бежать к дому и не успокоилась, пока за ней не захлопнулась входная дверь. Ей пришлось сделать над собой нечеловеческие усилия, чтобы не выдать волнения перед тёткой мужа. Радушный приём госпожи Навиль успокоительно на неё подействовал. Тем не менее старушка заметила расстроенный вид и тревожное состояние Киры, но приписала это нездоровье и не удивилась тому, что гости пробыли у неё недолго. - Тебе нужно скорей везти жену к морю, - на прощание сказала она племяннику. – Она очень бледная, а свежий морской воздух быстро вернёт ей румянец. - Ты совершенно права, тётя Ивонна, и я постараюсь выехать как можно скорее, - целуя руку тети, ответил маркиз. — 44 —
|