|
Он все время инструктажа просидел неподвижно, вроде бы и не дыша. Только потом, когда командир закончил, пересел поближе, не спеша обозрел четверку не самым приятным взглядом - и заговорил. Голос у него был примечательный - словно человек, никак не привыкший быть добрым и душевным, искренне пытался говорить с некоторой долей неофициальности и теплоты. - Вот тут такое дело, ребята... - сказал он, не глядя в глаза. - Если что-то не получится, если что-то начнет не складываться... Ладно, давайте без дипломатии. - Если начнется что-то странное, непонятное, необычное... - он определенно сделал над собой усилие. - В общем, если начнется какая-нибудь чертовщина, разрешаю прервать выполнение задания и вернуться назад. Более того, даже не разрешаю, а требую, приказываю... И командир их закивал, все это полностью подтверждая. Рассказчик, старший группы, забыв о дисциплине, так и вылупился на незнакомца, как баран на новые ворота (его собственное выражение). Подобного за все время службы ему слышать не приходилось... - Вопросы есть? Он решился, спросил насколько мог безразличнее: - Простите, как это понимать, товарищ... Незнакомец так и не произнес своего звания. Он зыркнул вовсе уж неприязненно и сказал, как отрезал: - Так и понимайте. Что вам, пять лет? При любой непонятной чертовщине - поворот кругом, и что есть прыти домой... Дискуссия окончена. Можете идти. И они отправились в тайгу. Четверо красных орлов, привыкшие ко всему на свете, осназ. Сухпаек, которого в обычной пехоте сроду не видели, отличный компас, пистолеты-гранаты, ножи-карабины, им ввиду серьезности задания даже выдали пистолет-пулемет американской системы Томпсона с двумя запасными дисками. Откуда перед войной у Осназа НКВД пистолет-пулемет Томпсона? Да что вы как дети малые? На дороге нашли, так и лежал в заводской смазке. Этаким манером не то что иностранные автоматы, но и танки находили... По тайге они ходить умели - бесшумно и не плутая. И, выступив на рассвете, к трем часам пополудни уже осторожно приближались к заброшенной, полуразвалившейся охотничьей избушке, где, согласно инструктажу, должен был ждать прозревший кореец. Едва завидев избушку далеко впереди, они рассредоточились, окружили ее с четырех сторон, держась достаточно далеко, и стали наблюдать, благо бинокли были цейссовские, тоже где-то на обочине найденные... От избушки, собственно говоря, осталась одна стена, а остальные три давно рухнули. Крыши не имелось. И они буквально сразу увидели, что у бывшего крылечка, опершись спиной на потемневшие бревна, сидит человек в синем хантэне <Хантэн - японская рабочая куртка.> - неподвижно, в неудобной позе. — 22 —
|