|
А что до репрессий, то нынче мне самому чуточку стыдно за некритически переписанную лет десять назад у кого‑то строчку о том, что двадцать одна тысяча русских дворян при Анне была казнена или сослана. Историки сейчас называют несколько иные цифры: две тысячи политических дел за все время царствования Анны, и тысяча сосланных в Сибирь… Одним словом, безусловно, не стоит мазать Анну Иоанновну одной лишь черной краской, ну, а после Петра I все разговоры о «немецком засилье» выглядят смешно… Одно примечательная деталь: императорский двор при Анне сохранял стопроцентную трезвость. Императрица не то чтобы не любила пьяных — она их прямо‑таки патологически боялась (вероятно, какая‑то фобия). Что любопытно, Анна предприняла кое‑какие шаги, чтобы обезопасить себя от, скажем так, излишней политической активности гвардии. В дополнение к двум существующим гвардейским полкам она создала третий, Измайловский. Кое‑какие детали его формирования позволяют с уверенностью судить, что это была личная охрана императрицы, никак не связанная с прежними янычарами: рядовые — исключительно из дворян‑однодворцев южных окраин, не имевших ни родственных, ни иных связей в Москве и Петербурге, офицеры — либо из иностранцев, либо из русских, но не состоящих прежде в гвардии. Полковник — сама императрица. А что до преображенцев и семеновцев, то и насчет них Анна кое‑что придумала. В первую, самую привилегированную роту преображенцев стали набирать не из одних дворян, как прежде, а из «податных» сословий, то есть крестьян государственных и крепостных, посадских людей, поповских детей. Когда при следующей самодержице взялись за Бирона, то ему, помимо прочего, ставили в вину и реорганизацию старой гвардии: «Для лучшего произведения злого своего умысла намеренно взял из полков лейб‑гвардии наших Преображенского и Семеновского, в которых по древним учреждениям большая часть из знатного шляхетства… состоит, оное вовсе вывести и выключить и их места простыми людьми наполнить». В самом деле, нешуточное покушение на гвардейские нравы. Но Анна Иоанновна все же, не увеличивая численного состава оставшейся ей в наследство Тайной Канцелярии, просидела на троне десять лет и умерла своей смертью. Быть может, не в последнюю очередь благодаря вышеописанным предосторожностям — реформам гвардии… А незадолго до ее смерти во дворце приключилась чертовщина, какой со времен Петра долго не бывало… Дежурный офицер увидел ночью в тронном зале фигуру в белом, чрезвычайно похожую на императрицу, — она бродила по залу, не отзываясь на почтительные обращения. — 27 —
|