Паттерны магии Вирджинии Сатир

Ее любимые фразы, которыми она заполняла паузы в про­цессе обдумывания, это «Хорошо», «Правильно», «Отлично», что буквально означает: «Все в порядке».

Если кто-то не соглашался с тем, как она описывала тот или иной опыт, она, как правило, просто произносила: «О, значит, я ошиблась», — и просила человека пояснить, в чем именно. Или она могла поблагодарить за уточнение и переключиться на что-то другое.

Работа на позициях равенства позволяет психотерапевту одно­временно решить 3 важные задачи. Во-первых, она показывает, как

23

отойти от участия в той борьбе за доминирующее положение, которая очень часто возмущает и осложняет семейную коммуни­кацию. Во-вторых, гарантирует, что психотерапевт не будет вклю­чен в семейную иерархию и не станет частью проблемы вместо того, чтобы стать частью решения.

Наконец, в-третьих, акцент Вирджинии на равенстве имеет и еще более глубокий смысл. Основой споров и конфликтов все­гда является неполная информация и подчеркивание различий. В предельном случае каждая сторона воспринимает другую на­столько отличной от себя, что отказывает ей в принадлежности к человеческому роду. Напротив, понимание и сострадание осно­вываются на более полной информации и подчеркивании сход­ства между людьми. Вирджиния концентрировала внимание на присущих людям общих чертах, подводя к пониманию того, на­сколько все мы, в сущности, похожи друг на друга. Вирджиния верила, что при наличии достаточно обширной базы общего опыта и возможности взаимопонимания все споры между людьми мо­гут быть разрешены. В приведенном ниже примере она сначала напоминает о детском опыте отца семейства, а затем проводит параллели между ним и его собственным сыном.

Вирджиния: Как вы думаете, что делал ваш отец, когда вы не могли сделать то, чего он хотел от вас?

Кэйси: Он требовал, чтобы я нес ответственность за мою ма-

ленькую сестренку, и он требовал, чтобы я вел себя, как мужчина, хотя обращался со мной, как с ребен­ком.

Вирджиния: То есть это были как бы два сообщения: «будь мужчи­ной» и «не будь мужчиной».

Кэйси: Ну да. Что его действительно восхитило, так это то,

что я стал водить мотоцикл в двенадцать лет, и он ду­мал, что это очень по-мужски. Он обошел весь город, представляя меня своим приятелям, особенно когда я выиграл гонку. Если я падал или тому подобное, я был плохим мальчиком. Я должен был заботиться о сестре.