|
– Донори! – с легким неодобрением покачал головой Грохер. – Я ведь, по‑моему, уже говорил сегодня, чтобы ты не совал свое рыло туда, где собираются приличные люди… – Демонюга Дратц там?! – взвизгнул Донори, не удостоив его вниманием. От неожиданности Грохер язык едва не проглотил, и потому связная речь далась ему с превеликим трудом. – Ух!.. Ну… Ну, да, а… а что… то есть… он-то там… а ты чего… это… зачем? Но Джо уже успел протиснуться к дверям, и Грохер, сжигаемый любопытством узнать, какие общие дела могли связывать самого жалкого труса во всей округе с самым безжалостным убийцей на всем Диком Западе, поспешил зайти следом. Джо уже много месяцев, не показывался в «Элите», однако в прошлом столь часто удостаивался грохеровской ласки, что сей достойный муж давно уже заметил безответную кротость коротышки. Теперь уже Грохер видел белое, как мел, лицо и ходящие ходуном плечи. Будто в салуне было сто градусов мороза… В стихии грубой и примитивной, где людьми обуревают буйные, необузданные страсти и стихийные порывы, нередко возникают неожиданности самого скверного пошиба, и между отъявленными грешниками, обретавшимися в «Элите», своим чередом вспыхивали незапланированные и необъяснимые стычки. Однако с чистой совестью можно утверждать, что ни разу души их не были столь близки к тому, чтобы избавиться от черствого цинизма, как в описываемый нами вечер. Ибо нет в мире человека, которого бы не страшило необъяснимое, и потому все пьяницы, танцоры и шулеры в один миг превратились в ледяные изваяния при звуке малознакомого голоса, который проблеял: – Кого я вижу! Демонюга Дратц! Ну, вот мы и встретились, вонючий скунс! Танцы, игры, разговоры оборвались – их участники, казалось, были одновременно настигнуты какой‑то лютой, поистине скоропостижной кончиной. В наступившей гробовой тишине шейкер для взбивания коктейлей, выскользнув из онемевшей руки буфетчика, с грохотом прокатился по полу, точно послание Небес, возвестившее приход Судного дня. В дверях заведения, все еще силясь захлопнуть рот, из которого вырвались эти умопомрачительные слова, застыл некто иной, как Джо Донори. Коротышка Джо Донори во всеуслышание обругал Демонюгу Дратца!.. Сильные духом и телом мужчины перестали дышать, ожидая, что вот‑вот разверзнутся Небеса. Наблюдатели же поскромнее едва не задохнулись от ужаса, испугавшись, как бы оскорбленный громила не включил в план мести всех присутствующих скопом. А месть неизбежно должна была пасть на голову несчастного безумца. — 64 —
|