|
Виктор Э. Франкль. В поисках истины. Прошлое — склад воспоминаний. Каждый из нас уверен, что прошлое есть и его не может не быть, тому свидетельством являются артефакты в виде фотографий, магнитофонных лент или букв, вырезанных на дереве, но истинным свидетельством прошлого являются наши воспоминания. Известная ненадежность памяти в смысле точности вполне очевидна, чтобы еще раз на этом останавливаться. И пусть продолжаются бесконечные споры о том, что же "на самом деле" было, каждый из нас привык полагаться на собственные воспоминания о прошлом. Важность знания, что же "на самом деле" было, — в обеспечении основы для моделирования — процесса осознания явления. ("Явлением" может быть что угодно, от стула до интереса к взаимоотношениям и поведению нейтрино). Ребенок, впервые увидевший разбившееся яйцо, с интересом будет разглядывать вытекающий желток, но он не знает, что если разобьется еще одно яйцо, оттуда тоже потечет желток. Он закладывает это явление в память — это лишь порция информации. Увидев несколько раз, как из битых яиц вытекает желток, ребенок обретает уже набор воспоминаний. На основе такого набора строится ожидание ребенком, что все яйца содержат желток. Другими словами, ребенок моделирует явление. Может показаться невероятным, что ребенок не в состоянии сразу же понять, что из следующего разбитого яйца потечет желток, но это лишь потому, что вы забыли, как в вашем собственном детстве на каком-то этапе развития вы выделили для себя модель более высокого уровня, гласящую, что "объекты очевидно тождественные скорее всего обладают тождественными признаками". Не обладая возможностью обобщать, а именно это делает для нас взрослых возможным многое считать предсказуемым, малыши способны бесконечно играть в волнующие страшилки и прятки. Наша способность к моделированию на основе прошлого опыта позволяет ставить ноги на пол, не беспокоясь, выдержит ли нас пол, водить машину, знать, когда лучше всего поговорить с возлюбленным и т.д. В самом деле, величайшая польза от прошлого — в сохранении информации, которую можно выделить и смоделировать. Каждому дано моделировать, но каждый моделирует в тех пределах, в которых пользуется прошлым. Вам известно, что стул, на котором вы сидите, выдержит вас — раньше он всегда выдерживал. Вам известно, что книги на полках не сдвинутся по своему произволу — никогда они не двигались. Но представьте на мгновение, что вы не можете положиться в своем моделировании на прошлое. Что же станет с вашим миром? Насколько безопасно вам покажется сидеть на этом стуле? А останутся ли на своем месте книги? Был у нас клиент, Том, который жил почти в таком вот мире. Мы садились побеседовать с Томом о его проблемах, а он то и дело нервно изучал пол кабинета. На вопрос, что он там ищет, Том ответил, что проверяет, не изменилось ли что-нибудь в ковре, пока он на него не смотрел. Несомненно, кампучийский крестьянин, спустившийся со своих родных гор и перебравшийся в Штаты, был в том же положении по крайней мере некоторое время, пока открывал для себя, что очень немногое в его прошлом релевантно с настенными розетками, уличными пробками и общественными отношениями, в которых мы настоящие доки. — 30 —
|