|
Понятно, что не все контактанты, рассказывающие о встречах с доброжелательными и похожими на нас инопланетянами, были обманщиками и чудаками. Не исключено, что некоторые действительно имели дело с подлинными инопланетянами. А тот факт, что «другие», зачастившие к нам как космические путешественники вскоре после создания на Земле ядерного оружия, может, казалось бы, противоречить версии об их земном происхождении. Но так ли это? Если бы вы втайне жили среди дикарей и наблюдали, как они получают в свое распоряжение все более и более разрушительное оружие или вот-вот уничтожат (сожгут, зальют и т. п.) ту территорию, где находитесь и вы, то у вас наверняка возник бы соблазн вмешаться. Но – ради собственной безопасности – вы наверняка предпочли бы сделать это так, чтобы не выдать свое собственное существование и в то же время каким-то образом донести вашу мысль до этих самых дикарей. Если мы делим свою планету с местными «другими» – а версия их земного происхождения кажется столь же здравой, как и внеземная гипотеза, – тогда, конечно, не исключено, что в численном отношении, если не технически, мы их превосходим. В таком случае «другие» вынуждены жить на периферии нормального человеческого восприятия и, возможно, использовать по отношению к нам некие методы, аналогичные крупным прорывам в создании интерфейсов для мыслящих машин и «контроля над разумом». Но так ли это? Ну разве не подозрительно, что, например, очень многие контакты с инопланетянами сопряжены с применением ими химикатов, а также игл, вставляемых в голову жертвы? Иногда похищенных людей просят выпить какие-то тошнотворные напитки перед разговором с «экипажем» или же им дают увидеть некие образы или сцены, которые могут быть предназначены для психологической обработки. Иначе говоря, пришельцы – земные или внеземные – явно предпочитают изменить наше восприятие реальности. Нас как бы вынуждают участвовать в контактах, не давая нам роскоши доверять своим чувствам. Но как же это согласуется с популярным описанием бесстрастных инопланетных ученых, которым наплевать на наши чувства (и которые, по-видимому, заботятся о наших земных делах и сочувствуют нам не больше, чем лаборант сочувствует своим подопытным крысам)? А как насчет постгипнотических команд со стороны «инопланетян», приказывающих забыть все пережитое? Почему эти заградительные барьеры сплошь и рядом удается сломать? Уж не потому ли, что мы имеем дело не со звездными инопланетянами, а с кем-то другим, поближе и попроще? — 195 —
|