|
Как-то раз Митт рассказал о своей находке химику Хейки Карику. Заинтересовавшись, Хейки передал обломок "плиты" на химический анализ в Таллиннский политехнический институт. Но там не торопились анализировать невесть что, и тогда Хейки Карик отдал маленький кусочек находки в Институт геологии АН ЭССР. Так загадочный металл оказался на столе заместителя директора по научной работе Херберта А. Вийдинга. Ученый заинтересовался находкой и сам поехал в Меривялья. К тому времени семья Миттов уже лет пять как пользовались своим колодцем. Вирго укрепил его бетонными трубами, и достать что-то оттуда, не откачав воду, было уже невозможно. Вийдингу пришлось обойтись еще одним куском металла и рассказом хозяина о том, как он его выломал. Предварительный анализ куска "объекта М" в лаборатории Института геологии ничего, кроме железа, не обнаружил. Спектральный анализ показал, что в образце присутствовали небольшие количества титана, хрома, никеля, кобальта и других элементов. Ученые пришли к выводу, что это самый обычный чугун. Однако другая лаборатория дала заключение, что это "сплав очень сложного состава". Исследования было решено продолжать. В 1969 году сотрудники Института геологии провели магнитометрическую съемку. Она вроде бы подтвердила, что под землей лежит целый металлический пласт. Тогда еще никто не задумывался о "летающих тарелках", но пропускать целую залежь металла было не в традициях геологов. На следующий год Управление геологии ЭССР заложило четыре буровых скважины, чтобы подтвердить наличие пласта. Буровики более чем в два раза перекрыли глубину, достигнутую колодцем Миттов, но так и не наткнулись на металл. В течение тринадцати лет Херберт Вийдинг посылал образцы "объекта М" для анализа во многие институты и лаборатории Москвы, Ленинграда и Киева. Безуспешно. Никто даже не потрудился ответить эстонским ученым. Дело стронулось с мертвой точки только в 1983 году, когда Вийдинг передал образчик металла изобретателю Энну Парве. Энн Кальевич поехал в Москву к своему давнему знакомому Николаю Сочеванову, которого уже тогда называли "дедушкой русской биолокации". Образчик нарезали на пластинки, испортив при этом две алмазных пилы. Вскоре они были переданы для независимой экспертизы в ведущие московские НИИ - МИФИ, Московский инженерностроительный институт (МИСИ), НИИ редкометаллической промышленности (Гиредмет), Всесоюзный институт минерального сырья (ВИМС), Всесоюзный институт авиационных материалов (ВИАМ), НПО "Красная звезда" и другие. Ученые использовали самые современные сканирующие электронные микроскопы, высокочувствительные спектрометрические установки, лазерный анализ, новейшие химические методы и прочие достижения науки и техники. Забегая вперед, скажу, что именно такой подход чудовищным образом исказил результаты анализа. — 284 —
|